Он вышел из магазина, облачившись в новую одежду, и это преображение стало еще одним шагом к избавлению от страха преследования. Все люди, даже полицейские, проходили мимо, не удостоив его повторным взглядом. Далее Алан купил чемодан и в общественном туалете, куда пришлось спускаться по длинной лестнице, уложил в этот чемодан свой офисный костюм и плащ с карманами, набитыми деньгами.
Чемодан был слишком громоздким, чтобы таскаться с ним по улицам. Ни один пылкий читатель художественной литературы не стал бы долго раздумывать, как временно избавиться от такого багажа. Алан сел на поезд до вокзала Черинг-Кросс и там сдал чемодан в камеру хранения. Наконец-то он отделался от необходимости носить деньги с собой повсюду. Уходя прочь, с одним лишь набитым бумажником – точно так же он набивал его купюрами, когда втайне любовался деньгами в своем кабинете, – Алан чувствовал странную легкость, как будто вместе с деньгами избавился и от груза вины. Он направился на Трафальгарскую площадь, зашел в Национальную галерею и Национальную портретную галерею и рассматривал театры на Сент-Мартинс-лейн и Черинг-Кросс-роуд, а потом заказал в ресторане сытный обед с вином. Сегодня он пойдет в театр. За всю свою жизнь он никогда не был в настоящем театре, за исключением одного-двух походов в Стэнтвичский репертуарный, а также в Лондонскую пантомиму, когда дети были помладше. Алан купил билет в первый ряд партера, ряд А, прямо посередине. Сегодня давали «Доктора Фауста» Марло.
Рядом с театром находилось агентство по сдаче жилья. Это напомнило Алану, что ему нужно где-то жить. Он не намеревался оставаться в гостинице «Махараджа» дольше необходимого. Однако снимать следовало отнюдь не квартиру. Всего несколько секунд изучения списков в окошке агентства дали ему понять, что ему не по средствам жилье подобного рода. Но комнату за шестнадцать-двадцать фунтов в неделю он мог себе позволить.
Девушка в окошке дала ему два адреса. Одна комната сдавалась на Мейда-Вэйл, другая – в Паддингтоне. Прежде чем отправиться по этим адресам, Алан купил путеводитель по Лондону. Сначала он поехал смотреть комнату в Паддингтоне, поскольку она была дешевле.
Хозяин дома открыл дверь с вечерней газетой в руках. Алан увидел, что на первой странице вновь напечатана статья о нем и о Джойс и его фотография опять присутствовала там, увеличенная до расплывчатого, невнятного пятна. Вид фотографии заново всколыхнул беспокойство в сердце Алана, но хозяин дома отложил газету на стол и пригласил визитера войти.
