— Да што же ты разбосикавшись к венцу?!
Лушка оглядела себя и засоромилась. Мало что босиком, не чесана, не мыта. Сарафан самый что ни на есть затрапезный, весь в пятнах.
— Как же я? Вавила? Переодеться мне надо. Я скоро вернусь, — и хотела бежать, да Егор удержал.
— Садись, не то время пропустим, — Вавила силком затащил в коробок. Дядя Жура взгромоздился на козлы, понукнув Гнедка, свернул на левый проселок, ведущий в степь.
Дорога не близкая и можно обстоятельно выспросить, чем живет прииск. Цел ли еще рабочий комитет?
— Цел комитет, — ответила Лушка Вавиле. — Новых членов избрали.
— Кого?
— К примеру, дядю Журу, меня… Меня, говорю. Удивился небось? Собираемся почти каждый вечер, спорим с управляющим прииска. Пока одного добились: как он кого увольняет, так мы лопаты в землю и бросаем работу. Этим мы с Аграфеной только и держимся, не то бы давно нас взашей.
И замолчала. Вновь полыхнул жгучий стыд за свое одеяние. «Невеста… с засаленным пузом, да еще и брюхата. Ох, матушки!»
— Тут как-то так получилось, — договаривал не спеша дядя Жура, — мы силу забрали, а больше похвастаться нечем. Штрафами управитель задавил. На работу гудок время знает, кочегарка гудит, а с работы — пока конторщик гудеть не прикажет, работам. Школу просили…
— Школа, конторщик, гудок, — вскипела Лушка и попыталась даже приподняться в ходке, да Вавила ее усадил.
— Сдурела! А вдруг да ухаб!
— Вот именно, Вавила, сдурела. Все б ей сразу.
— И надо все сразу, — горячилась Лушка. — Каждый из вас при получке недосчитывается, кто рубль, кто семь гривен и нюнит по ним по углам, как девка о девичьей потере, а чтоб так же объединиться да крик поднять, да лопаты в землю, да управителя вызвать…
— Может, скоро и про штрафы в обычай войдет, а пока Ваницкий наказал управителю…
— К тому времени, как Ваницкий ваш разрешит, девка, что нынче мамкину сиську сосет, сама пятерых нарожает.
— Тьфу, господи, ты ей слово — она тебе десять, ты ей другое — она тебе двадцать. Ох, Вавила, заездит она тебя.
— С Вавилой я спорить не буду… А ты — «с одной стороны да с другой стороны». Вот я на вас баб подниму. Вам что, получили получку, утаили себе на полштоф, бабы и ребят корми, и вас, лоботрясов.
— Правильно, Лушка, — поддержал Вавила. — Бабы сейчас — огромная сила, а мы с Егором тоже про баб забыли… Знаешь, Лушка, мы Ксюшу встретили.
— Где?
Зх, коротка дорога. Всего сорок верст. Разве за них успеешь поведать о жизни за несколько месяцев, о встречах, планах, надеждах. Надо Вавиле сказать товарищам, как действовать дальше. Это ж не только свадьба, а военный совет перед боем.
