Купец спорить не стал и быстро забрался на корму лодки, ухватившись за рулевое весло. Мы с Али уселись за весла.
Шли вниз по течению, так что особо не утруждались. Прибрежная стена магического квартала появилась из темноты огромной глыбой, и весь путь вдоль стены мне казалось, что она вот-вот упадет на наше хлипкое суденышко.
Минут через десять мы оказались возле городского коллектора.
Прямо какое-то дежавю. Точно так же я попал в город на Хоккайдо. Но там была канализация вымершего города, и текла оттуда чистая вода. А здесь стояла такая вонь, что слезились глаза. Мало того, в этом районе в канализацию маги-алхимики наверняка сливали отходы своих экспериментов.
В общем, нырять туда я не стану.
Увидев наши с Али вытянувшиеся лица, купец хмыкнул:
– Успокойтесь, лезть в эту клоаку нам не придется.
Рядом с бурлящим выходом подземного потока в, казалось бы, незыблемой стене обнаружился замаскированный лаз, больше похожий на случайную щель. Несколько метров пришлось протискиваться, но дальше проход расширялся, и идти можно было уже спокойно. Правда, приятной эту прогулку не назовешь. Довольно широкий бордюр шел вдоль потока канализации, и пахло там отнюдь не розами.
– И как вы можете здесь ходить? – прохрипел Али, закрывая нос платком.
– Деньги не пахнут, – ответил купец вселенской поговоркой.
– Да какое, к демонам, «не пахнут»? – чихнул араб, едва не перейдя с чиха на рвоту. – Пошли быстрее.
Он был прав, и мы практически побежали. Купец иногда останавливался на перекрестках тоннелей, всматриваясь в одному ему видимые знаки.
Время от времени в потоке мелькало нечто плавающее, и что это могло быть – мне не только знать, даже думать об этом не хотелось. Купец занервничал, и явно не напрасно. Впереди вдруг плеснуло особо громко, и шедший проводником купец завизжал от страха. Увидеть, что там так напугало отца Ровены, мне не довелось, потому что это самое «нечто» нарвалось на очень злого Али. Визг купца был с лихвой перекрыт воем неведомой твари, с громким плеском ушедшей в вонючую жижу. Навозный монстр вошел в воду не особо чисто – получилось слишком много брызг, которые окатили и купца, и Али.
И визг человека, и вопли канализационной твари не шли ни в какое сравнение с руганью араба.
Весь дальнейший путь он ругался на арабском, иногда, в самых экспрессивных моментах, вплетая брадарские и скандинавские слова. Я не стал призывать его к тишине, потому что сюда могли полезть только сумасшедшие вроде нас, да еще жадные контрабандисты.
