После этого она прямо глянула ему в лицо и уже не отпускала его взгляда, и в этот миг он узнал о ней важную вещь. Вернее, они узнали это друг в друге. Эта женщина, столь юная, но уже столь зрелая, пережила тяжкую боль и тяжкую утрату. Как и он. Поэтому он не стал ее дальше расспрашивать, уцепился за одно это слово — «необходимо» и, чуть ли не помимо своей воли, сразу предложил помощь. Через несколько дней он уже разыскал Питера Лайтфута в Сирстоне и передал ей адрес. Не задавая никаких вопросов.
Что офицеру разведки вообще-то делать не полагалось. И вот она пришла к нему вновь — на сей раз он собирался быть бдительнее.
— Миссис Мюррей, — начал он, когда она села, — приветствую вас снова. Надеюсь, у вас все хорошо.
— Все нормально, спасибо. Э-э-э… получали ли вы мои сообщения?
— Да, получал, прошу прощения, что не ответил. Однако мне ясно: ваши просьбы о переводе его сюда носят чисто личный характер, а посему я не вижу никакой возможности вам помочь.
— Вы женаты, капитан Кредо?
Этим она застала его врасплох. На миг явилось видение Хелен — дивный запах ее светлых волос. Потом все пропало.
— Не понимаю, каким образом…
— Так женаты?
— Я… ну… я был помолвлен, но это в прошлом.
Она не отводила взгляда.
— Сочувствую. Мечтам редко суждено сбыться.
— Согласен.
— Понимаете, дело вовсе не в том, о чем вы думаете. В смысле, про наши отношения с Питером.
— И что же я думаю?
— Что у нас с ним какая-то там любовная интрижка.
— А тогда… в чем же дело?
— Он бьет меня, — пробормотала Тесс. — Мой муж меня бьет. И рано или поздно убьет вовсе. Вам этого довольно?
Это была правда. Она подтвердила его подозрения. Мюррей, жизнерадостный гигант-ирландец был не тем, кем казался. В октябре, через неделю после того, как Тесс попросила его разыскать Лайтфута, Квентин зашел к Мюрреям, чтобы передать ей конверт, в котором лежал листок со сведениями о Питере. Он собирался уже постучать в дверь, но тут изнутри донесся громкий мужской голос, а вслед за этим — тихие жалобные женские увещевания. Он смущенно вернулся к себе. На следующий день он отыскал Тесс в военторге и передал ей конверт. Она поблагодарила его и с облегчением прижала конверт к груди. На шее у нее отчетливо проступал багровый синяк.
За этим последовал приезд Лайтфута в Скэмптон и ее мольбы о его переводе. Картина начинала складываться.
— Это… чудовищно, — выпалил Квентин. — Однако это личное дело, вам следует обратиться в социальную службу.
Она его не слушала.
