— Сюда садитесь, — остановясь у распахнутой двери вагона, сказал коренастому лейтенант. — А вы потеснитесь немного, освободите место товарищу, — добавил он, глядя на сидевших в вагоне, и ушел.
— Здорово, орлы! — одним махом ловко вскочив в вагон, резко выкрикнул коренастый и, вытянувшись, как перед большим начальством, тем же резким, звонким голосом представился:
— Еще пока не гвардии рядовой Гаркуша, Потап Потапович, от роду тридцать пять лет, ни дома, ни хаты нет, никогда не было и, видать, не будет. О-о-о! — озорными глазами осматривая примолкших молодых солдат, насмешливо протянул он. — Я думав, це — орлы-гвардейцы, а бачу не орлов, а сусликов. Здорово, суслики! — вновь как в строю, строго вытянувшись, выкрикнул он. — Мовчат! — словно обращаясь к кому-то, удивленно осмотрелся он по сторонам. — Скажите на милость, мовчат! Та щож це такэ! Та хто ж вы такэ, а? Га! А ну вот ты, — повернулся он к Алеше. — Кто ты такой будешь? Га?
— Станковый пулеметчик, — смущенно пробормотал Алеша, невольно сробев под наглым напором Гаркуши.
— Кто, кто? — сморщив полное, с густыми сросшимися бровями и длинным, изгорбленным носом лицо, едко переспросил Гаркуша. — Кулэмэтчик, говоришь? Та якой же з тэбэ кулэмэтчик! Кулэмэтчик это ж грудь — сажень, рост — пид потолок, глаза — огонь и голос, як труба военная. А ты ж кирпатый, та ще курносый, та й росточек, як у того школяра, что матка по утрам пирожками пичкае.
— Ви вот что, — вдруг выскочил из-за Алешиной спины и ринулся на Гаркушу Ашот. — Ви грубиян, ви нахал, ви плохой человек…
— Стой, стой! — невозмутимо проговорил Гаркуша и, недоуменно разводя руками, обвел всех насмешливым взглядом. — Товарищи дорогие, що ж це получается? Человек в гости к вам пожаловал, а тут на него чуть ли не в штыки. Грубиян, нахал, плохой человек! Як це понимать? Га? Як? Ну, сам ты посуди, — подступил он к Ашоту. — Ты, я бачу, кавказский человек, а кавказцы гостя никогда не обижают! Так я понимаю?
— Ви никакой гость! — кипел возмущенный Ашот. — Ви оскорбитель, ви… ви… — от волнения он никак не мог подобрать подходящего слова. — Ви… Ви совсем нэ наш человек.
— Ну, ты это брось! — согнав улыбку с насмешливого лица, строго сказал Гаркуша. — Человек я на сто процентов с гаком наш. Ты, я вижу, тоже наш. Росточек, правда, подкачал, но це не беда. Пудов пять каши кадровой зьишь и пидтянишься. Как зовут-то? Давай знакомиться, может, вместе кровушку пролить доведется, — миролюбиво протянул он руку Ашоту.
