— В таком случае я никогда не окажусь при дворе, — спокойно ответила Нелли.
— На сколь унылое существование вы обрекаете себя в таком случае! — воскликнул Кирилл.
— Отчего же? Ничего унылого…
— Да что за вздор! — внезапно раздражившись, воскликнул Кирилл.
Нелли изумленно и холодно посмотрела на него.
— Что это за манера? — продолжал меж тем Кирилл. — Я уже понял, сколь многого вы достойны! Но что за манера набивать себе цену? Право, ни в одной столице мира и ни в одной женщине я не встречал такого непомерного самолюбия!
— Что? Самолюбия? — Нелли не на шутку рассердилась. — Набивать цену? — Она вскочила. — Мало того, сударь, что вы вынуждаете меня выслушивать всякий вздор, так вы еще и осмеливаетесь оскорблять меня! Как вам не совестно?
Бледный Кирилл поднялся вслед за ней. Он не находил слов для ответа. Нелли с изумлением смотрела на его лицо, на котором неожиданной злостью и отчаянием сверкали глаза. Пальцы рук его сжимались и разжимались. Вдруг он пробормотал сквозь зубы:
— Елена, Елена… Отчего вы так глухи к моим мольбам? Неужто вас вовсе не трогают те чувства, что я испытываю к вам? Отчего в вас нет ни капли сострадания ко мне?
Нелли, ошеломленная, молча выслушала эти слова, в сопровождении тяжелого дыхания Кирилла. Вся краска враз схлынула с ее лица.
— Оставьте, сударь, сие все вздор, — тихо пробормотала она. — Ступайте прочь, ступайте домой…
С этими словами она развернулась и почти бегом кинулась вниз. Задыхаясь, она пересекла мостик и вбежала в небольшую чащу, что вела к дому, как вдруг Кирилл настиг ее. Он схватил ее в свои объятия и крепко прижал к себе.
— Елена, Елена… — шептал он. — Бы не можете быть так жестоки ко мне!..
Губы его с жаром искали ее губы. Неумолимое кольцо рук не давало вовсе никакой возможности вырваться, оттолкнуть посягателя. Нелли, только что бежавшая, и так едва дышала, тут же от страха и гадливости, да от тесных объятий, у нее все помутилось в голове, в груди стиснуло дыхание, и она обмякла в руках Кирилла, потеряв сознание.
Тот не сразу заметил, что произошло. Лишь когда податливое тело внезапно безропотно стало принимать его ласки, он слегка опомнился. Бледное лицо с закрытыми глазами и, посиневшими подглазницами, сомкнутые губы, безвольные руки — все это оказалось в его полной власти.
— Елена… — прошептал Кирилл.
Ему отчего-то не хотелось называть ее Нелли, как звал ее Филипп. Он опустился на колени на землю, аккуратно удерживая молодую женщину в своих объятиях и не отрывая взора от ее лица.
