— Хитрые какие! — кричит. — Замучили! Книжку почитать некогда! И английский им долби, и на фигурное ходи, и на пианино проклятое! А теперь еще и порку какую-то выдумали! Не пойду!
Ребенок, конечно. Понятия о престиже слабые. Пришлось идти вдвоем.
Вахтер без звука пропустил, научные сотрудники (ребята молодые, крепкие!) записочку прочитали, приглашают:
— Ложитесь!
Потом любезно спрашивают:
— Может, еще?
— Хватит, — отвечаю. — Большое спасибо. На первый раз достаточно.
(Честно говоря, тяжелая это процедура!)
А супруга в женском отделении две порции вытерпела, чтоб наверстать упущенное: для престижа она хоть на что пойдет — героическая женщина!
Дубинины, когда про наши процедуры пронюхали, покоя лишились. Однако шалишь: у них еще нос не дорос, как метко выразился на своем образном народном языке наш друг вахтер.
А в чем конкретная польза этих процедур, я еще не выяснил. Сейчас определяю жену в кружок с ограниченным приемом — фигурное ныряние. Говорят, вся интеллектуальная элита нынче этим увлекается!
Первая самостоятельная операция молодого хирурга Осипова была пустяковой. Однако он, конечно, волновался.
Больной, автомеханик Половинкин, волновался еще сильнее.
— Доктор, — тоскливым голосом спрашивал он, — вы уж мне по-честному сознайтесь: шансы-то имеются?
— Пустяки! — успокаивал его Осипов. — Ваш случай для хирургии даже неинтересен: раз, два — и готово!
Но Половинкин, наслушавшийся в ожидании операции рассказов бывалых больных, не верил:
— Это все так утешают. А тут один говорил, будто у кого болезнь легкая, или сильно пожилых… тех студентам отдают… для практики…
— Чепуха! — возмущался Осипов. — Здесь и студентов не бывает. И вообще обеспечим вам, так сказать, гарантийный ремонт.
— Это хорошо, — оживлялся Половинкин. — Я ведь против студентов ничего не имею, но примите во внимание: народ они молодой, им бы поскорей отделаться да за гитару. А у меня еще теща живая. Дочка Мариночка. Квартиру кооперативную должен вот-вот…
— Да поймите: я сам буду делать!.. Под местным наркозом.
— Постарайтесь, доктор! — умолял Половинкин. — Приложите личное внимание. Я в долгу не останусь. Отблагодарю!
— Мы и так обязаны стараться. Нам за это государство платит! — сухо ответил Осипов.
— Это хорошо! — кивал Половинкин. — А большая, примерно, зарплата вам положена?
— Сто пятьдесят!
Осипов малость прибавил для внушительности, но и такая сумма вызвала у Половинкина глубокое разочарование.
