Аркаша был совершенно убежден, что эсперы существуют в реальности, что телепатия – вполне обычное дело, вот только люди как-то не могут сосредоточиться на решении некоторых чисто технических проблем телепатического общения.
В эту осень он направил свою активность не на отличные оценки, не на бег и бассейн по утрам и даже не на собирание картошки, а на такую вот странную цель.
Зачем это было нужно ему? Он говорил, что люди не понимают друг друга и для них телепатическое общение необходимо.
– «Мысль изреченная есть ложь».
– И эта мысль тоже. Вариация парадокса лжеца. Детское желание. «Счастье, когда тебя понимают». Но что изменится, если мы будем проникать в сознание друг друга? Что мы там увидим? Животное тепло, инстинктивная ненависть, похоть, очищенная от цивилизации сущность естественного человека, чтоб он был здоров.
– Но мы же научимся ставить блоки. Наша условная, неточная человеческая речь получит бесконечное число новых измерений вместо линейной цепочки символов в дискретном сообщении. Вместо слов придет иное: математическая кривая? музыка? плетенка? архитектурный проект? Мы сможем обходиться без слов.
– Зачем?
– Слова не раскрывают человека, они придают ему поверхностный глянец. Что за словами? Я хочу это понять.
– Но существуют же и другие виды этих твоих плетенок: стихи, например, они ведь тоже многомерная речь. Разве нет?
– Этого недостаточно. Мы подглядываем друг за другом сквозь замочную скважину – узкое отверстие речи. Но при этом каждый остается в своей комнате.
– Так, может быть, это хорошо? Иначе мы предстанем друг перед другом голыми.
– Нет, не предстанем. Мы будем одеты в изысканные ткани и формы внутренних голосов, артикулированных эмоций, цветовых рефлексов.
– Боюсь, что тогда другому окажется явлена не наша внутренняя красота, а наше внутреннее уродство. Когда говорят: «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо», – почему-то всегда имеют в виду животное в человеке и оправдывают этим «не чуждым» только животные поступки.
– Я не люблю слова.
– Может быть, потому что ты не умеешь говорить? Язык – тончайший инструмент, им тоже надо уметь пользоваться.
– Я умею говорить, я тебе, и не только тебе, это докажу.
– Каким образом?
– Самым непосредственным: «Другой же встал и стал пред ним ходить. Сильнее бы не мог он возразить». Я буду «ходить», устрою семинар по теории общения, на котором попробую пробиться в подсознание напрямую – сплошным неделимым потоком речи.
