— Кто? Кольт? А, это доказательство.
Пауза.
— Доказательство чего? — Тишина. — О господи! — я схватился за голову. — Когда ты пьян, с тобой невозможно разговаривать.
— Я не пьян, я утомился. Я и выпил-то всего рюмку, остальное разлил. У тебя там пятно на кухне, на полу. Надо стереть, а то след останется.
Я почувствовал такую усталость, что потерял всякое желание разговаривать с дядей; просто махнул рукой и вышел из спальни, хлопнув дверью.
— Это кольт Андрея, — донесся приглушенный голос.
Помедлив, я открыл дверь и заглянул в темноту.
— Что?
— Кольт нашли при нем, когда он умер.
Я подошел к тумбе, взял бутылку и сделал глоток. Пойло горечью ожгло горло, и я закашлялся.
— Господи, какая гадость!
— Ты вроде бросал, — заметил дядя.
— Ага, и щас опять брошу.
Метнувшись к окну, я открыл форточку и выкинул бутылку. Раздался звон — и лай собаки. Я хотел сказать что-то, но молчал; просто смотрел в окно, на блестящие в свете луны осколки и лужу на асфальте, похожую на ртуть.
— Ты уж не злись, — сказал дядя, — но я тут оглядел каморку, пока тебя не было. Шкаф под завязку забит твоими эскизами.
— Да, я в курсе.
— А чем ты вообще на жизнь зарабатываешь?
— Какая разница?
— Чистое любопытство. Мы ведь не виделись уже сколько? Шесть лет? Семь?
— Тебе правда интересно?
— Не особенно. Но если ты начнешь рассказывать, я сделаю вид, что слушаю внимательно.
Я помолчал, глядя в окно, собираясь с мыслями.
— После Академии я долго работал реставратором картин при галерее. Но это скучно — такое дерьмо приходилось восстанавливать! Поэтому я стал экспертом по ОППИ.
— О-Пэ-Пэ-что?
— Это я так называю: ОППИ — определение подлинности предметов искусства. На самом деле — просто оценщик. Мои клиенты, как правило, богатые коллекционеры. Прежде чем купить картину, они хотят удостовериться, что это не туфта. Иногда для проверки подлинности нанимают сразу трех экспертов — и лишь после того, как все трое, независимо друг от друга, подтвердят подлинность полотна, сделка оформляется. Вообще-то и одного эксперта было бы достаточно, но коллекционеры, как правило, жуткие параноики.
— И много платят эти жуткие параноики?
— На жизнь хватает.
— Да, я заметил. А почему ты свои картины не выставляешь и не продаешь? Ты ведь мечтал стать художником.
Я отмахнулся от его вопроса и задал свой:
— Зачем ты приехал?
В темноте вспыхнул и погас огонек зажигалки, осветив его уставшее лицо.
— Знаешь, как он умер?
— Здесь не курят.
— Его хватил удар…
