И еще: «Его имя при жизни было окружено легендами. Агентура из иностранцев, с которыми он работал, неизменно сохраняла о нем самое высокое мнение. И что удивительно, многие из них соглашались на сотрудничество с советской разведкой только лишь благодаря личному обаянию этого Человека с большой буквы, силе его характера и умению убеждать, лишь потому, что видели в нем достойного представителя своей страны».
В середине марта 1938 года в нелегальную резидентуру НКВД в Лондоне прибыла новая сотрудница «Норма». Эта миловидная женщина, лет тридцати, с прекрасной фигурой и огромными карими глазами, вокруг которых еще не обозначились лучики мелких морщинок, уже имела богатый опыт работы с агентурой в ряде стран со сложным контрразведывательным режимом. В Лондоне ей предстояло восстановить прервавшийся шесть месяцев назад оперативный контакт с «Лириком», а главное — организовать для этого ценного агента автономный канал связи с Москвой. Встреча с ним была назначена на 3 апреля в кинотеатре «Эмпайр», на восточной стороне Лестер-сквера. Контакт восстанавливался по паролю. «Норма»: «Видели ли вы моего друга Карла?» Ответ «Лирика»: «Да. Я видел его 7 января».
…Тщательно проверившись и убедившись в отсутствии слежки, «Норма» направилась к месту встречи. Не доезжая до кинотеатра, припарковала автомашину. Пешком дошла до Лестер-сквера и, выбрав скамейку прямо напротив кинотеатра, стала ждать появления «Лирика». Опознать его она должна была по фотографиям, хранившимся в Центре в агентурном деле № 83791. Само дело «Норма», естественно, проштудировала от корки до корки, с тем чтобы составить максимально четкое представление о человеке, с которым ей предстояло работать.
Она узнала, в частности, что отец «Лирика», сэр Дональд Маклейн, юрист по образованию, пожертвовал своей весьма успешной адвокатской практикой ради того, чтобы стать членом парламента от лейбористской партии. Затем занял кресло кабинет-министра в коалиционном правительстве Рамсея Макдональда. Но летом 1932 года скоропостижно скончался после сердечного приступа.
«Лирик» в то время уже учился в престижном Кембридже. И его будущее ни у кого не вызывало сомнений. Сам премьер-министр Стэнли Болдуин, близкий друг семьи Маклейн, заверял овдовевшую мать «Лирика» в том, что всеми силами будет содействовать дипломатической карьере сс сына. В одном из его личных писем, переданных леди Маклейн, прямо говорилось о том, что «соответствующее лицо в Форин оффисе
