Агаянцу, из Парижа в Москву перекочевали архивы великого композитора С. В. Рахманинова, а также подлинник письма К. Маркса французскому ученому и политическому деятелю Илизе Реклю.
…Командировка Агаянца во Францию закончилась довольно быстро. Работа на износ, с раннего утра до глубокой ночи, и старый туберкулез все явственнее давали о себе знать. «Кто мало спит, тот много видит», — любил говорить этот разведчик-трудоголик.
Осенью 1947 года он вернулся в Москву. Ему предстояла операция. Она практически не принесла облегчения. К его старой болячке — туберкулезу — добавилась новая — рак легких. Помогала ему лишь железная выдержка, сила воли. Он вынужденно отошел от активной оперативной работы и переключился на преподавательскую. Он был назначен на должность начальника кафедры спецдисциплин в разведшколе. Но по-прежнему остался неугомонным и усиленно пробивал идею о создании принципиально нового подразделения в структуре советской разведки.
И оно появилось в конце 50-х годов. На Западе его окрестили Управлением «Д». Оно призвано было «создавать необходимую нашему МИДу и другим внешнеполитическим и внешнеэкономическим органам обстановку и условия в той или иной стране или районе мира». Во главе новой специфической структуры был поставлен полковник И. Агаянц.
Своевременность создания новой структуры долго доказывать не пришлось. Во всяком случае, в «Нью-Йорк геральд трибюн» вскоре появилась весьма примечательная публикация. В ней сообщалось о том, что ЦРУ США представило на рассмотрение Конгресса доклад, в котором жаловалось, что осуществлению многих ее оперативных мероприятий мешает деятельность советского Управления «Д», возглавляемого генералом И. Агаянцем.
* * *
9 мая 1968 года Иван Иванович Агаянц позвонил из больницы по телефону домой. Справился о здоровье и настроении близких. А главное — поздравил сына с днем рождения. После чего помолчал несколько мгновений и произнес своим обычным, ровным, чуть глуховатым голосом: «Целую. До встречи!» Через три дня его не стало.
На панихиде, у гроба, выставленного в клубе МГБ на Лубянке, в торжественном карауле стояли не только его соратники и ученики. Отдать последний долг чекисту-дипломату пришли Ю. Андропов, А. Громыко, руководители минвнешторга, Минобороны, минкультуры и многих других министерств и ведомств. В очерке-некрологе, предназначенном для внутреннего пользования, были такие строки: «Его деятельность на практической агентурно-оперативной работе за рубежом была чрезвычайно продуктивной. Достаточно сказать, что в период 1941–1947 годов он лично завербовал несколько ценных агентов, которые по настоящее время являются источниками получения важной документальной информации… Несомненен и очевиден также личный вклад И. Агаянца в разработку и осуществление крупных комплексных активных мероприятий, нанесших видимый и зримый ущерб противнику…»
