Любые действия давались с большим трудом. Сердце колотилось, словно он только что таскал тяжести.
Костандова… Это имя связано с чем-то важным. Непроявленное воспоминание щекотало изнутри, заставляло двигаться.
А если попробовать иначе?
Вадим стал запрокидываться на левый бок. Ему удалось поднять правую руку, перенести её над туловищем, ухватиться за край кровати.
Невероятным усилием воли он заставил туловище согнуться. Теперь Вадим мог видеть пол, покрытый зеленым линолеумом.
Кто же она такая, эта Костандова?
Когда доктор говорил о брате-близнеце, ни единого движения не возникло в памяти Вадима, но стоило упомянуть девушку, в ушах зашумело, а во рту почувствовался сладковато-горький привкус.
Доэ…
Вадим подтянулся сильней, теперь плечи уже свисали над полом. Он ещё немного согнулся, центр тяжести переместился, и Вадим рухнул на пол.
Как же чертовски больно. Падая, Вадим не сумел сгруппироваться. Если бы не лёгкий вес, он, вероятно, что-нибудь себе расшиб.
Вадим перевернулся на живот и с пыхтением стал разворачиваться головой к выходу.
Он выталкивал вперед правую руку, упирался предплечьем в пол и наваливался всем телом. Слушайтесь же, чёртовы мышцы! Однако рука не выдержала, и он вновь стукнулся подбородком в пол. И всё же успел осилить треть метра.
Левая рука поползла по полу. Пальцы работали, помогая ей. Теперь эта рука была впереди. Надо повторить движение: снова упереть предплечье, перенести вес тела на руку… Вадим напрягся, оттолкнулся ногами и – лицом в пол. Но ещё треть метра одолена.
Каждое движение выкачивало из него остатки сил. Но он, тяжело дыша, полз дальше.
Женское отделение. Возможно, оно находится на другом этаже. Ему ни за что не доползти. Но он…
Еще удар. На несколько секунд Вадим отключился. Когда очнулся и поднял голову, то обнаружил, что из разбитого носа капает кровь.
Ерунда…
Вдох. Очередной толчок…
Через пять-шесть движений он будет у двери.
На пути стоит шкаф, а в нём лежат доспехи. Он сам их там оставил. Проверить бы их. Может, он сможет восстановить свои си… Постой, какие ещё доспехи?
Вадим протянул руку, схватился за угол приоткрытой дверцы, потащил на себя. Дверь заскрипела и отворилась.
Внутри темно и пусто.
Значит, просто бред.
Может, и Доэ – не больше, чем вздор сумасшедшего.
Куда же ты ползешь?
Вздох. Толчок. И ещё треть метра.
В коридоре послышались шаги.
Вадим дернулся и попытался ползти скорее, но сил уже не было. Руки и ноги больше не слушались.
Он подумал: а ведь тот лабиринт с лиловыми кустарниками давал ему силы. Ведь он всё шёл и шёл по каналу – много часов подряд, но так и не устал.
