– Как? Ты знаешь?
– Знаю. Я давно об этом догадался. Но не в этом дело. Ты в этом нисколько не виновата… Его брат – шпион.
– Юрий Борисович? – Эмма взглянула большими, удивленно-испуганными глазами.
– Да. Теперь такое дело: сегодня к нему попали какие-то бумаги. Ты должна во что бы то ни стало достать их, если еще не поздно… – И Николай прибавил мягко: – Эмма, это для нашего дела и… для меня.
Эмма взволнованно заговорила:
– Коля, ты не думай, что я скрывала об отчиме. Нет, я сама не люблю его. Я думала… я боялась, что ты не будешь тогда к нам ходить. А тот – я в первый раз слышу, что он шпион. Бумаги… Он принес сегодня какие-то и долго разбирал. Он уходит куда-то по вечерам. Но потом… Как же мне быть? Я не люблю их. Я должна буду уйти, – но куда? Я ничего не знаю.
Простые и горячие слова Эммы глубоко тронули Николая. Он крепко сжал ее руки:
– Эмма… Я тебе обещаю. Я помогу тебе. Мы найдем выход. Ты мне веришь?
– Верю…
– Ну вот, а сейчас придумай как-нибудь достать этот синий сверток. Хорошо бы сделать так, чтобы не было заметно, что похищен именно сверток. Если они догадаются, что за ними следят и их раскрыли, то все наши планы могут рухнуть.
– Но, если я и достану, как же я тебе передам?
– Я буду ждать до поздней ночи возле снопов соломы в вашем огороде, и ты перебросишь сверток тихонько через плетень.
Уже смеркалось, надо было торопиться. Рощею они пошли вместе, но, выйдя на дорогу, разошлись в разные стороны.
Проходя мимо церкви, Эмма заметила, что служба там только что кончилась. Повалил народ. Что делать? Прежде всего оправдать свое отсутствие. Эмма направилась к паперти и смешалась с выходящими.
– А, Агафья Петровна, здравствуйте! – радушно поздоровалась она с какой-то старухой.
– Здравствую, Эммочка, здравствую! – запела слащаво та. – Тоже богу молилась?
– Молилась, как же. Что же это вы давно у нас не были? Заходите сейчас посидеть. Мама и то меня все спрашивает: «Что это, говорит, Эмма, Агафья Петровна к нам давно не заглядывает?»
Старуха – одна из первых сплетниц – так и расцвела при этом сообщении.
– Что же, зайдем, можно зайти по пути-то. Подошли к дому. Эмма открыла калитку.
– Ты где это была? – строго спросила мать, еще не заметившая идущей позади гостьи.
– Здравствуйте, здравствуйте, Мария Сергеевна! – ласковым голосом заговорила та. – А мы с Эммочкой господу богу у всенощной молились. Шли обратно, я и думаю – дай зайду проведать знакомую.
– Милости просим, заходите, раздевайтесь! – пригласила довольная мать.
