— Корректор, наше дело не терпит отлагательств. Счет идет даже не на дни. — Красавица шагнула к столу, поворошила разбросанные бумаги, пока не выудила на свет подробную карту города. Я молчал, окаменев от такой наглости. — Вот. Особняк Брусницыных. Проводи нас туда и считай свой долг перед Корнетом исполненным.
— Невозможно. — Даже не взглянув на карту, ответил я, поскольку прекрасно знал нужную часть города. — Путь туда лежит через территорию Альянса. Я уже молчу о том, что творится на поверхности. Да там живности — тьма, залив же рядом. Думаете, жители просто так Приморскую оставили?
— Это мои трудности. — Холодно ответил Алебастр. — Твое дело — показать дорогу.
— Там же одни развалины, Смоленское кладбище недалеко, там вообще какая-то чертовщина происходит. Давайте лучше за КАД прогуляемся, все равно помирать, но так хоть мир посмотрим.
— Долг Корнету. — Настойчиво повторила девушка, переглянулась с Алисой и Алебастром и добавила: — И два цинка сверху.
— Но…
— И Атлас, Корректор. Атлас Навигатора.
— Вот это поворот…
Грохот камней, с которым рушился мост, ведущий назад, похоже, услышал только я.
* * *
— Ма-а-ам…
— Да, милый?
— А почему Корректора звали именно так?
— Он карты редактировал, маршруты составлял. Из кучи слухов выуживал правдивые. — Женщина сосредоточенно хмурится. — Со всего города сведения собирал о том, что наверху происходит. И зваться бы ему Картографом, вот только все дороги он на память знал, и на бумагу их практически не переносил. Только по заказу.
— А каким он был?
— Корректор-то? Сильным был. Справедливым. И… веселым.
* * *
Замерзший город зябко кутался в плотный туман, будто в пушистый оренбургский платок. Осыпающиеся дома превратились в темные силуэты, отступив от дороги, укрывшись в зыбком мареве. Серость нового мира упорно не желала отставать от меня, выбравшись из подземелья следом за нашей небольшой группой. Водяная хмарь оседала на панорамном стекле противогаза маленькими прозрачными точками, собиралась в капли, и в какой-то момент скатывалась вниз, оставляя за собой неровную пунктирную дорожку. Я тряхнул головой, разбрасывая брызги, и огляделся.
Тихое утро ранней осени. Остались позади туннели и коллекторы, блокпосты Альянса и тихие шепотки в углу. Мои спутники явно не знали нужды. Пересыпались из ладони в ладонь патроны и антибиотики, и вот я уже примеряю дорогущее обмундирование, щелкаю затвором новенького, в оружейном масле АК. А потом — звяканье латуни, глаза, отведенные в сторону, торопливый росчерк на неровно оторванной бумаге. Людям не свойственно меняться, а взятка существует в этом несовершенном мире куда дольше любой из империй, и прошлых, и нынешних. Поэтому Алебастр шагал широко, голову не опускал и оружие не прятал. Потертый приклад автоматической винтовки незнакомой мне конструкции красноречиво выглядывал из-за его плеча.
