На Василеостровской поднялись наверх, обойдясь даже без мзды охранникам. Правильно, какое им дело до сумасшедших, навязчиво лезущих в холодные объятия смерти. Дама она распутная, и без внимания своего никого не оставит. Мои спутники молча ждали указаний.
— Пойдем по Большому. — Я фыркнул, оценив двусмысленность фразы. — В смысле проспекту. Первый поворот на Косую линию пропустим, там завал нехороший, попадем на нее через Двадцать шестую. Она хоть тоже руинами засыпана, но дворами пробраться, в принципе, реально. Ну, а потом по Косой до Кожевенной, а там уже и ваш особняк. Что вы там забыли, кстати?
— Об этом — после. — Холодно, будто в сугроб окунул, ответил Алебастр. — Ты так уверенно говоришь, даже не глядя на карту…
— Что это сразу не глядя? Карта у меня тут, — объяснил я, стукнув пальцем по резине противогаза. — Ладно, двинули. Алебастр, тут места еще тихие, так что ты не пали зря, если вдруг из тумана услышишь чего.
Наш охранник не удостоил меня ответом. Смерил только равнодушным взглядом и зашагал вперед, плавно, уверенно, но, в то же время, равномерно, как автомат. Я пригляделся, но ключа в спине этого невероятного человека так и не обнаружил.
Дорога через город напоминала путешествие от станции к станции, вот только стены туннеля были матово-белыми, да возникали постоянно из молочного марева нелепые силуэты странно перекрученных автомобильных каркасов. Асфальт змеился трещинами и был завален всяческим мусором, начиная от выгоревших на солнце бумажных оберток и заканчивая ободранными холодильниками, вытащенными неизвестными из ближайших магазинов.
Вокруг постоянно что-то пощелкивало и брякало. Медленно оседали на вспученный асфальт усталые здания. Слишком неторопливо, чтобы можно было заметить это невооруженным глазом, но неумолимо, как смерть от удушья. Я знал, что очень часто где-то в городе то одно здание, то другое тяжело опускалось, стеснительно прячась в клубах поднявшейся пыли. Время бродило по улицам разрушенного мегаполиса, касалось ледяными пальцами опор, истачивало казавшийся вечным металл. Говорят, его можно встретить, если не повезет. Время похоже на сутулого слепого старика с обтрепанной повязкой на глазах. Оно холодно и равнодушно. У него еще все впереди и прокатившаяся по планете война — не более чем короткий обрывок тревожного предутреннего сна.
Справа что-то зашуршало, будто некий великан пересыпал песок из ладони в ладонь. Донеслось неприятное поскрипывание, что-то звонко треснуло. Алебастр одним змеиным движением сместился в сторону, прижал к плечу приклад, но стрелять не спешил. Редкая выдержка для людей его профессии.
