— Это мистер Честер Скотт? — спросил мужской голос.
— Да. С кем я говорю?
— Вам надо было с ней переспать, мистер Скотт. Не надо было ее отпускать. В конце концов, женщины на то нам и даны.
Он говорил медленно и четко. Я не мог ошибиться или ослышаться.
— Что вы имеете в виду? — спросил я, чувствуя на лице холодный пот. — Кто это говорит?
Короткие гудки известили меня о том, что я вопрошаю пустоту.
Щелчок положенной мной на рычаг трубки прозвучал в напряженной тишине комнаты как взрыв.
Я посмотрел на Люсиль. Она сидела не двигаясь.
— Кто это был? — спросила она.
— Не знаю, — ответил я и сел. — Но догадываюсь. Думаю, что это тот же человек, что звонил тебе утром.
Я передал ей все, что говорил звонивший.
— Вот видишь, — сказала она. — Я была права. Он будет нас шантажировать.
— Он ничего об этом не говорил, и, пока не скажет, нечего раздумывать над его несуществующими намерениями.
— Будет! У него же купальник, он видел нас вдвоем на пляже, видел, как я сбила полицейского.
— Подожди. Мы не знаем, у него ли купальник и видел ли он катастрофу. Все, что мы пока знаем, это то, что он видел нас на пляже.
— Ну и что? Даже если он не видел аварии, ты должен будешь заплатить ему, чтобы не потерять работу.
— Не обязательно. Мы можем обратиться в полицию.
— Но он же видел машину! У него мой купальник!
— А этого мы не знаем. Если это так, то почему он об этом не сказал? И пока настоящая опасность для нас не в нем, а в полицейских, которые ищут машину.
— Ты обещал выручить меня, — сказала она настойчиво. — Для меня опасность именно в этом человеке. Я уверена, что у него мой купальник! Все, что мне нужно знать, это заплатишь ты ему или мне придется идти к Роджеру.
— Ты угрожаешь мне, Люсиль? — спросил я спокойно. — Это звучит так, как будто ты в свою очередь шантажируешь меня.
Она сжала руки в кулаки и начала бить себя по коленям.
— Мне наплевать, как это звучит! — закричала она. — Я хочу знать, что ты собираешься делать, когда он потребует деньги?
— Собираюсь подождать, пока он их потребует.
Она откинулась на спинку кресла, глаза у нее горели злостью.
— А я-то думала, ты и вправду хочешь мне помочь. Но ты, кажется, уже сожалеешь о своем обещании.
— Ты когда-нибудь думаешь о ком-либо кроме себя самой? — Я старался скрыть сквозящую в моем голосе неприязнь.
Ее лицо приняло враждебное выражение, она пристально посмотрела на меня.
— Но если бы не ты, я не попала бы в такую ситуацию, — сказала она холодным ровным тоном. — И почему я должна с тобой считаться? — Она отвела глаза. — Это твоя вина. Ты во всем виноват. С самого начала.
