— Это он умеет. Я лично полагаю, что если у Долли есть какие-то важные сведения, она обязана поделиться ими со следствием. Моя семья всегда чтила закон.
— Мне кажется, что вы любите Долли.
— Да, хотя давно не виделась с ней. Однако это не значит, что я стану ее покрывать. Мое положение в обществе обязывает меня…
— Что же это за положение такое?
— Я — старший распорядитель фондов округа, — объявила она, — но это к делу не относится. Я воспитывала Долли как родную дочь, кормила ее, одевала, дала прекрасное образование. Как вы думаете, на чьи деньги она уехала учиться в Лос-Анджелес? Так чего еще ей от меня надо?
— Поддержки. Не знаю, что наплел вам шериф, но уверен: он глубоко неправ.
— Шериф Крейн не ошибается, — с каменным лицом ответила она.
— Полицейские тоже люди, — возразил я, — как, впрочем, и присяжные. Они вполне могли дать маху и осудить невиновного.
Она рассмеялась мне в лицо.
— Нелепость. Вы просто не знаете Тома Макджи. Напиться и избить жену было для него обычным делом. Я сама не раз защищала сестру с револьвером в руках, прикрывая собой ребенка.
— Чего же он хотел от жены?
— Повиновения. Двенадцать лет сущего земного ада, вот что он ей принес. А потом убил. И нечего попусту убеждать меня в его невиновности.
— Почему он ее убил?
— Потому что всю жизнь был чудовищем. Слухи о том, что Констанция имела любовника, — чепуха. Она была верна Тому до гроба, хоть они и жили раздельно.
— А кто пустил слухи о любовнике?
— Так, ходили сплетни, — вяло ответила она. — Грязные сплетни — обычное дело, когда у мужа и жены что-то не ладится. Может, сам Томас их и распускал. Во всяком случае, его адвокат пытался бубнить что-то про любовника.
— Кто его защищал?
— Есть тут такой старый лис по имени Джил Стивенс. К нему обращаются только те, кто влип по самые уши, а он их выгораживает и обдирает до нитки.
— Макджи он, однако, не выгородил.
— Почему же? Десять лет тюрьмы за такое зверское злодеяние — не кара.
— Меня интересуют подробности убийства, — сказал я. — Возможно, вам больно вспоминать об этом…
— Что именно вы хотите знать?
— Как все произошло.
— Меня не было дома, однако я знаю об этом убийстве почти столько же, сколько Том Макджи.
— И Долли, — вставил я.
— Да, и Долли. Она оставалась тут вместе с Констанцией. Был десятый час вечера, и девочка уже спала, а сестра шила ей платье. Оно все потом было в крови, и его показывали на суде как вещественное доказательство.
— При каких обстоятельствах был произведен выстрел?
