Качнулся и застыл близкий солнечный берег. На нем суетились и кричали люди.
Выбравшись на берег, Гена быстро оделся. Его плотно окружили люди. Одни радовались счастливому исходу, другие хмурились, осуждающе качали головой, будто он умышленно совершил большое озорство, заставив их тревожиться за его судьбу.
А он смеялся. Но смех был нервный, и в нервной дрожи подергивалась кожа, словно не было на нем сухого белья и не грело полдневное жаркое солнце.
С теплохода прибежал вестовой.
— Матроса Серова срочно к капитану! — крикнул он и побежал обратно.
Геннадий бегом последовал за ним. Зябкая дрожь унялась, но тревожно заныло сердце.
«Спишет, обязательно спишет на берег. Не долог же твой матросский путь, Геннадий Серов! Видел же сам, что взял он тебя нехотя, из милости. Куда теперь пойдешь? Где найдешь работу?»
Капитана он нашел на мостике перед рубкой. Заложив руки за спину, тот ходил взад и вперед с непроницаемым видом.
— Сами пришли или вас привели?
По голосу капитана Геннадий почувствовал, что над ним действительно нависла гроза. Сердце совсем упало Опустив голову, он ответил, как школьник:
— Вестовой прибегал.
Широкие брови капитана низко опустились. Борозды глубоких морщин сверху донизу разрезали высокий лоб. Сухие губы крепко сжались, и оттого широкий, почти квадратный подбородок с легкой ямочкой сильно выдался вперед.
— Если бы это случилось два дня тому назад, я бы списал вас на берег, — рассерженно сказал капитан.— У нас нет здесь нянек для вас. Как это случилось?
Торопясь, краснея от волнения, Геннадий подробно рассказал о своем приключении. Он даже показал жестами, как отталкивался от днища лихтера, когда его прижимало водой.
— Никогда не бравируйте своей смелостью. У смелости должен быть хозяин. Смелость без ума может погубить и .вас и товарищей.
Геннадий вытянулся перед капитаном и по-школьнически робко попросил:
— Не говорите только матери. А то все лето тревожиться будет.
— Один вы у нее кормилец. Вот что главное. Можете идти. — И капитан сам круто повернулся к борту.
III
День отхода каравана на Север всегда был особым событием для жителей Леногорска. С утра к месту стоянки собирался народ провожать родных и знакомых в далёкий, нелегкий путь. Команды теплохода, лихтера и барж вернутся только поздней осенью, перед самым ледоставом. Им довольно работы вдоль побережья и у ближних островов.
Но сегодня многие провожают не их, а тех, кто разместился на брандвахте — большой пассажирской барже с длинной, во весь корпус красной надстройкой. Это пассажиры каравана. Они не вернутся ни этой, ни следующей осенью. Их почти двести человек. Им предстоит сменить зимовщиков в Северном порту и на ближайших зимовках. Они проведут там не менее трех лет.
