По-мальчишески посапывая носом, он неторопливо и сосредоточенно натягивал разошедшиеся края кожи и ловко прокалывал в них дыру. Потом брал щетинки, которые держал во рту, просовывал их в отверстие навстречу друг другу и за ними продергивал дратву.
Шов получался двойной, крепкий и ровный, как на швейной машинке. Гена шил, ни на кого не оглядываясь, п с каждым стежком радовался своей рабочей удаче.
Надя сидела на корточках и, наклонив черноволосую голову, терпеливо следила за работой брата.
Он увидел ее чуть насупленные густые брови и, усмехнувшись, спросил:
— Что смотришь? Думаешь научиться?
Она приложила палец к губам и не сразу, по-взрослому сокрушенно, сказала:
— Не выйдет у меня.
Не полнимая головы, он басовито ответил:
— И не надо, не девчоночье это дело. Вон у мамы шить учись. Ей одной на нас не наготовиться — большие стали.
Кончив работу, внимательно осмотрел ботинок. Поставил его перед сестрой и спросил:
— Так ладно будет?
— Ой, хорошо! Спасибо, — обрадовалась девочка и понесла ботинки чистить.
Не успел Гена убрать свой небогатый сапожный прн-нас. как Надя вернулась с начищенными ботинками. Но радости на лице ее уже не было.
— Гена, можно тебя попросить еще об одном,— чуть слышно сказала она, потупясь.
— Что спрашиваешь? Говори сразу.
— Починил ты ботинки хорошо... Только когда начнешь работать, купи мне с первой получки новые. Ну, пусть не ботинки, а сандалии, а только новенькие... Всем девочкам купили, а я одна...
На лбу Гены легли две глубокие продольные морщины. Черные брови опустились ниже и плотно сошлись у переносицы. Раньше это все требовали от отца. Теперь Надя спрашивает у него. Скоро спросит и мама, а ему уже спросить не у кого. Значит, надо скорей искать работу.
— Ладно, куплю, — решительно сказал он, сматывая остатки дратвы в клубочек. Хотел прибавить: «Кто же тебе еще купит?» — но сдержался.
— Можно и не с первой, а со второй, — сказала Надя.
— Обязательно купим с первой. И ботинки и сандалии. Будешь ходить не хуже других. Одна ты у нас.
На следующий день Надя уехала в лагерь, и в маленьком доме Серовых стало совсем тихо.
II
...Дав обещание сестре скоро обуть ее в новые башмаки, Гена уже не мог откладывать день устройства на работу. Но куда пойти? Раньше он как-то не готовился к этому, надеясь идти учиться дальше. А теперь надо решиться. Решиться раз и навсегда. И тогда всю жизнь или благодарить или ругать этот день.
Попробовал посоветоваться с матерью.
