Находка Чимита обрадовала и Бадму.
— Теперь и я вижу, дело пойдет.
Через час верх трубы был забит деревянной пробкой. Для верности Матвей предложил обмотать пробку тряпкой и засмолить. Так и сделали. Теперь уж действительно ни одна капля воды не могла попасть в трубу.
— А как назовем твое изобретение? — спросил Матвей.
Он искренне верил, что теперь-то они исследуют все море, от берега до самых больших глубин, где-то возле Ушканьих островов.
Повеселевший Чимит любовно погладил свою трубу, которая теперь ему казалась уже каким-то загадочным снарядом.
— Я уже думал. Пусть называется глубокомер.
— Ну, это и не выговоришь. Надо что-нибудь короче.
— А зачем короче? Есть же молокомер. Все выговаривают.
На этом и порешили.
— Знаешь, Чимит, давай попробуем сегодня, — предложил Бадма. — Мы недалеко, здесь, у берега.
Не терпелось испробовать трубу в действии и Матвею. Чимит уступил.
— Ладно, — согласился он. — Только скорей и недалеко.
НОВАЯ НЕУДАЧА
— Садись, Матвей, на весла! — приказал Чимит.— А мы будем опускать глубокомер.
Матвей сел на скамейку и поднял весла.
Бадма взял в руки глубокомер и перенес его через борт. Чимит принялся спускать канат. Вот глубокомер исчез в воде. Ребята низко наклонились через борт.
На большой глубине белые и черные камни казались плоскими плитками.
— Пять, семь метров, — отсчитывал Бадма. — Скоро дно.
Натянутая веревка дрогнула, ослабла, потом снова натянулась.
— Стой! Стой! — закричал Чимит. — Подымай!
— Что такое?
— Глубокомер падает набок. Только коснулся дна и упал.
Бадма, приподняв трубу на несколько метров, с силой отпустил веревку. Труба коснулась грунта и повалилась набок.
Выбрали канат. Подняли глубокомер на борт лодки. В свободном отверстии трубки не оказалось ни одной крупинки грунта.
— На камень, однако, попала труба, — решил вслух Бадма. — Грунт неровный. Ткнулась ребром среза и упала.
— Матвей, передвинь лодку метра на три вперед!— приказал расстроенный Чимит. — Еще раз попробуем.
Но и на этот раз, чуть коснувшись грунта, труба медленно легла боком.
Матвей, не снимая с уключин, положил весла вдоль бортов лодки.
— А вам в классе ничего об этом не говорили? — спросил он Чимита.
— О чем? — удивился Чимит.
— Да вот о том, почему труба падает.
— Ну и смудрил, Мотька. При чем тут труба?
— А Гомбо Цыдыпович говорил, что наука для того и придумана, чтобы жизни помогать.
Чимит с удивлением глянул на тихого Матвея. В самом деле, он придумал глубокомер, и Матвей и Бадма понадеялись, что теперь они узнают новое о Байкале. Не беда, что глубокомер пока действует плохо. Не всякое дело сразу идет. Даже у взрослых помехи бывают. А Матвей прав. Ведь учился же он. Старше всех тут.
