Но каждый метр дороги до предела натягивал во мне предчувствие ошибки. И каждый шаг времени тоже. До этой точки и до этой минуты есть шанс что‑то исправить, а после уже не будет. Я и незнакомец разойдёмся во времени и пространстве, чтобы никогда и нигде больше не встретиться…
Я пыталась сама себя утихомирить, думая: «Да что я, в самом деле… с чего я взяла, что он для меня или я для него имеем хоть малейшее значение? Тоже мне, судьбоносная встреча… Забудь, и расслабься. Всё равно уже уехала».
Предавшись воспоминаниям, я снова, как и утром, шла через парк обратной дорогой. Прохожих прибавилось, у каждого встречного было хорошее настроение, и я тоже волей — неволей полуулыбалась от солнца и от подхваченных чувств, пережитых в прошлом.
Для того и существовало реставрационное агентство, чтобы возвращать утраченные возможности. И шла бы я сейчас не по этим подтаявшим мартовским аллеям, а по узким улочкам и ноги бы меня несли к дверям «Сожженного моста», где тихий голос спросил бы: вы потеряли человека? А я бы с навернувшимися слезами и горечью закричала: да! да! да! Это было летом, пять лет назад!
— Осторожно, двери закрываются…
«Не могу! Нет! Вернись! Вернись! А то поздно будет… и никогда, понимаешь, никогда этого дня будет не возвратить! Вернись!»
— Стойте! — я сорвалась с места, кинулась к дверям, открытой ладонью стала вбивать кнопку «остановка по требованию». — Стойте! Остановите автобус!
Пассажиры заволновались, но транспорт встал, выпустил меня, и я побежала. Чем ближе я была к тому месту, тем больше меня отпускало отчаянье, что я совершила непоправимую ошибку, оставшись в автобусе. Пусть это будет самая невероятная глупость в моей жизни, пусть мне будет очень стыдно за свою наивность, но я бежала обратно. Ноги в размокшей обуви скользили, ткань сарафана прилипла, волосы, превратившись в мокрые хлыстики, и прилипли к щекам.
На той остановке, через дорогу, незнакомца не было. И на этой тоже. Он исчез.
Как он выглядел? Если я вдруг встречу его среди прохожих, узнаю ли? Худой, скуластый. Верхняя губа чуть шире нижней… нет, не узнаю. Черты уплывали из памяти, как сновидение. Я постояла немного на месте, окинула ещё раз взглядом всю улицу и ту сторону, и другую, и самообманчиво решила, что это лучший исход.
Чуть правее остановки, вглубь квартала уходил безлюдный сквер. Ловить такси или ждать следующего маршрута за город мне не хотелось, и я села на спинку лавочки под самым раскидистым кленом. И так всё промокло, чего терять?
