— Козу не дам, — отрезала бабушка. — Чего не хватает-то? Моих денег стало мало, едите не досыта? Давно бы уж нашел где заработать, а то только куски считаете, в рот нам смотрите.
Наташа, понимая, о чем говорят, стояла в сторонке и подгребала ногой к козьим мордам сухое сено, которое они вяло жевали. Дядя недобрым взглядом следил, как медленно бабушка работает вилами.
— Тебе что, жалко ее будет, мать? — буркнул он. — Вон выродит тебе еще одного.
— Ага, а ты и того зарежешь, вон год назад не дал ему и на ногах постоять, мяса ему молодого подавай. Сходил бы сам на рынок, вон мужики ходят, грузят, а потом за работу получают.
— Злая ты стала, — буркнул дядя, не то всерь ез, не то со своим странным недобрым юмором.
— Уж какая есть.
Наташе стало как-то не по себе от мысли, что мясо, которое они едят, когда-то вот так же было козочкой, которая сейчас жевала сено возле нее. Девочка весь день думала об этом, а потом спросила бабушку:
— Баб Поль, а дядя Олег правда козочку убьет?
— Если не будет нам денежек хватать, то, может быть, и придется, — вздохнула бабушка. — Ты не думай про козочек, вон каждый раз готовим, откуда ж, думаешь, берется-то все? Все, милая моя, выращивают специально, ничего просто так готовым природа не дает.
Наташа, засыпая, думала, что, если вот так же, как щенков Найды, приходится убивать все, что едят люди, выходит, и она тоже помогает всему этому. Раньше она не задумывалась, потому что не видела вживую, как это делают. Не при ней дядя убивал кур, и хотя порой Наташа видела, как бабушка ощипывает их, не могла представить себе, как свернуть шею еще живой курочке.
Через несколько дней бабушка все же уступила.
Уговаривать дядю пойти и заработать было тяжелее, чем сдаться. Оля интереса к убийству козочки не проявляла, Ира просилась посмотреть, а вот Наташа побаивалась. А вдруг животное начнет кричать, вдруг ему будет больно, а она услышит.
— Он ее быстро, раз — и все, — успокаивала бабушка, если вообще тут можно было успокоить.
Наташа закрылась в назначенный час в комнате и не выходила, пока все не было кончено. Хотя теперь кормили ее не тем же, чем девочек, она пообещала себе, что не станет есть мяса убитой козочки, даже если дадут.
Найда во дворе вела себя спокойно и словно и не была встревожена, из чего Наташа сделала вывод, что, наверное, она ничего и не слышала. Значит, коза и правда умерла тихо, и ей не было больно.
— Опять уселась, — вздохнула тетя Зоя, когда увидела девочку возле собачьей будки.
