— Серьёзен, хм?
Саяма вздохнул с закрытыми глазами.
Его плечи поникли, и, похоже, его поглотили свои мысли по этому поводу.
…Он наверняка думает, что Фасольт сдерживался?
— Ооширо-сан. Сегодняшние переговоры были эффективными?
— Да. Убрать ограничение на производство бумаги действительно полезная идея. Мне кажется, это было бы эффективно.
— Отнеситесь к этому серьёзней. Саяма-кун дискутировал не для забавы.
Услышав это, Саяма открыл глаза. Синдзё взглянула ему в глаза и подумала.
…Он может выкрутиться в любой ситуации.
— Ты словно злобный король софистики.
— Благодарю за такое прямолинейное мнение, — с горькой улыбкой произнес Саяма.
Но Синдзё снова на него взглянула. Столкнувшись с оппонентом, выдающим абсурдные аргументы, этот парень отказался вести переговоры должным образом и ответил собственным абсурдным аргументом.
…Фамилия "Саяма" предписывает роль злодея. Это так?
Она вспомнила, как Саяма говорил, что наделен способностями, необходимыми для свершения зла.
Он это подразумевал? Подумала Синдзё.
Ей было интересно, что бы сделала она, оказавшись на его месте.
…Если бы я отпарировала должным аргументом, я бы наверняка столкнулась с очередным абсурдным аргументом.
Но правда никогда не будет выяснена. И факт оставался в том, что абсурдный аргумент Саямы заставил Фасольта отступить.
Единственная информация, что у нее оставалась, это выражение лица Саямы и его поникшие плечи.
…Он не стал действовать всерьёз. Наверное, потому, что он осознал на полпути намерения Ооширо-сана.
Она кивнула и решила, что охотно сыграет роль слушателя, если он захочет на что-то пожаловаться.
Подобное непременно окажется полезным после того, чем всё сегодня завершилось.
И едва только Синдзё определилась, Фасольт повернулся к Саяме и заговорил.
— Всё действительно пошло не так, как планировалось. Возможно, от внука Саямы мне следовало подобного ожидать.
Синдзё увидела, как Саяма схватился за левую сторону груди. Он скривился и глянул на Фасольта.
— Ты знал моего деда?
— Знал, пускай и недолго. Когда мы впервые прибыли в этот мир, он был членом UCAT, который готовил эту местность стать будущей резервацией. Зигфрид передал ему священный меч Грам, откуда он извлек концепты, необходимые для создания этого места. Я, правда, не видел его с тех самых первоначальных переговоров.
— Вот как. Тогда, я полагаю, ты ничего не должен знать о моем отце. Он работал на ИАИ.
— Мы не покидали это место, потому ничего об этом не знаем. Однако твоего деда я помню довольно хорошо, — сказал Фасольт. — Шестьдесят лет назад мы обменивались аргументами весьма похожими на эти предварительные переговоры. Он тоже яростно на меня кричал, когда я потребовал репарации, равные количеству умерших. Он сказал мне не подсчитывать количество и ценность мертвых, и вместо этого мирно жить здесь и составлять план по восстановлению нашей утраченной гордости, пускай и остается противоположная фракция. Правда, мы до сих пор этого не сделали.
