Где ты, Миша? Ау!
Я на кухне, поздним вечером, почти ночью, пью коньяк с мужчиной, даже нашими невестами рекомендуемым в койку. От одного этого несет адюльтером, как от бомжа помойкой.
И мы уже «идем на ты»: войска собраны, обозы подтянуты, бросок в койку по сигналу красной ракетницы…
Боевое настроение прерывается вопросом:
— Ты мне правду сказала о пропавшей сумке?
У Левы завтра тяжелый день. Его ждут ученики, а мне приходится про свои заморочки рассказывать… Скорее всего для того, чтобы привести собственные мысли в систему, я говорю все — о встрече с подругами, о брезентовом маньяке, Музиной челюсти и позднем лае Людвига.
Лев слушает молча и сосредоточенно. Иногда хмурится. Не глядя на меня, дотягивается до стопки листов бумаги, берет один и начинает чертить схему. Скосив глаза, вижу: в центре «Серафима», от нее идут стрелочки к словам «Банк», «Маньяк», «Подруги».
— «Челюсть» впиши, — предлагаю я и отхлебываю коньяк.
— Зачем? — удивляется он.
— Возможно, — я глубокомысленно качаю головой и пустым фужером, — в свекровь влюблен фетишист и охота шла за вставной челюстью.
Мужские пальцы послушно берут ручку и выводят «Челюсть». Я довольно глупо ухмыляюсь.
— Не вижу ничего смешного, — учительским тоном говорит он. — За чем бы ни охотился убийца, жертва — ты. Оставь свои ухмылки, сосредоточься и вспомни все еще раз. Когда начались неприятности, с кем или с чем они могут быть связаны. И плясать надо от печки…
— Родилась в Москве, в таком-то году, знак Зодиака — Скорпион…
Мне тяжело вспоминать все. У меня нет воспоминаний, в моей биографии можно обойтись двумя строчками, и мой девиз «Я никому не желаю зла». У женщины с таким девизом не может быть врагов.
— Ты наследства не ждешь?
— Нет.
— Работаешь с деньгами?
— Нет, с документами и кредитами.
— Какую-нибудь тайну знаешь?
— Да. Я потеряла челюсть и ключи от квартиры. Но за это меня не убьет даже Муза. Слушай… а может быть, это все простые совпадения? Или… сумку спер маньяк, потом попытался ограбить квартиру, но не вышло… потом угнал «КамАЗ»…
— Потом он нанял киллера, — спокойно оборвал меня Лева. — Мужчина, выпрыгнувший из «КамАЗа», был высокого роста. А твой маньяк хил, мал и слабосилен. Так?
Да. Маньячишко мне попался плюгавенький. Я не физкультурница Маша, и то справилась.
— А может, он какого приятеля подключил?
— Может, — кивает Лева. — Может, он в психушке соседом по палате сумасшедшего автомобилиста имел. Все может быть.
Этот бред Лева несет совершенно серьезно. Перед ним лежит схема «Банк — маньяк — подруги — челюсть», и он рисует изящные стрелочки и завитушки вокруг имени «Серафима».
