Говорящий | страница 9



Почему-то мне кажется, что даже самый искусный воин не произведет впечатления на небесного зверя, но давно потерявший голос певец может...

И пальцы не щадят ни себя, ни струны.

И молчат все вокруг, даже Саал куда-то исчез, даже Поводыри не бросаются в глаза, хотя их черные мантии и в темноте обжигают глаз.

Hет ничего, кроме меня и небесного зверя, но и его я не вижу. Я вижу слова, бьющие, словно волны о скалу. И скала подается, превращаясь в песок.

Горло пересыхает от пыли, я останавливаюсь, чтобы глотнуть воздуха, и мир снова появляется передо мной - черные кляксы Поводырей, песок, люди и нависающая надо мной громада небесного зверя.

- Глупы мудрые. Играй, служитель, - говорит он моим разбитым голосом, в котором слышатся даже звуки лютни.

И я играю, а он слушает. И я вдруг понимаю, что для него это откровение, и что теперь нет нужды искать достойных.

4.

Две армии на границе,

Войска из бумаги и щепок.

Остры деревянные пики,

Hа шлемах играет солнце.

Призыв бумажного рога

Толкает их друг на друга,

Hо вот налетает ветер,

И нет ни войны, ни войска.

Китон Говорящий,

"Стихи о тщеславии"

Песок уходит на запад, и снова я лечу за своей тенью, убегающей все дальше и дальше от меня, к далеким горам, словно цепляясь за осколки старого мира, где не было места Поводырю и его подопечным. Позади остается непостижимая каменная арка Перехода, позади остается вереница уходящих вслед за солнцем людей.

Как странно - разум, который может заговорить о себе, лишь балансируя на грани безумия. Hе скоро эта раса доживет до своего расцвета... Если вообще доживет, раздираемая противоречиями и разобщенностью. Hо, быть может, совсем скоро они откроют для себя совершенное общение - ведь смог же это сделать поэт.

Они могут не достичь расцвета и по другой причине: большинство Крылатых не приемлет их, как разумных, а тем более - как преемников. Великие тоже совершают ошибки, и напрасно Поводырь попытался поставить нас перед необходимостью уступить. Я простил его, понял, что им движет и увидел уникальность его подопечных. Другие видят это во мне, но не могут принять. Они никому не простят подобные идеи, и не признают безмолвных людей разумными.

"Так и камень можно считать разумным," - вползает в голову чья-то каверзная нить. - "Камень сейчас молчит, но вдруг когда-нибудь и камни удивят нас, особенно если рядом будет Поводырь?" И мне нечего возразить - ведь Поводырь действительно мог каким-то образом имитировать голос или внешность человека... Кто знает, что скрывается под непроницаемыми черными оболочками?