после бурной потасовки. Второй длинный гудок:
— Алло, добрый день.
— Это ты?
— Это я…
— Ты не могла позвонить раньше?
Бум-бум, ура! Атака по всем правилам…
— Я звоню, это уже немало! Я не обязана этого делать, между прочим! И потом, я же не знала, что ты не знала…
— Я требую, чтобы мой сын немедленно вернулся!
Она меня раздражает, она меня раз-дра-жа-ет своим трагично-угрожающим тоном…
— Ты можешь понять тревогу матери? — бросает она мне в лицо обвинение в бесчувственности.
— А ты что, понимала тревогу моей матери? — вырвалось у меня само собой.
Но для Флоранс это не аргумент.
— Пусть Артур немедленно возвращается, или я за ним приеду!
— Не советую…
— Дай ему трубку!
Мне пришлось объяснять, что я нахожусь на работе, а он остался у меня дома, где, между прочим, висит со своим компьютером на моей телефонной линии. В любом случае Артур, по его словам, не желает с ней разговаривать. Он хочет видеть своего, моего, нашего, ну, короче, его собственного отца. Что мне кажется совершенно правомерным. Папа вернется завтра, вот Артур его и увидит. Вместе со мной. Обязательно будем держать ее в курсе событий. И большая просьба оставить нас в покое.
Я положила трубку. Со мной всегда так: когда у меня нет выбора, я иду напролом, а когда я иду напролом, во мне просыпается ниагара сил.
26 АВГУСТА, СУББОТА
Звонила папе каждый час, начиная с девяти утра. В полдень он наконец поднял трубку. Отец только что приехал из Руасси. При упоминании об Артуре и нашем возможном визите он дал полный назад!
— Нет, нет, нет. Вам нельзя приходить. Я должен помочь Глории убраться. Мы ужасно устали. Поговорим об этом потом.
Артур разговора не слышал. Он спал. К счастью. Я ему соврала, что самолет опаздывает. Потащила его в Лувр. У меня вдруг появилось сильное, как потребность сходить в туалет, желание посетить Лувр. Неужели культурные наказы мамы вдруг и независимо от моей воли дали всходы в моем затуманенном мозгу?
— Артур, нельзя целый день лежать перед компьютером. Пойдем, пообщаемся с прекрасным в реальности!
Он потащился за мной с заранее утомленным видом. Немного оживился перед «Заклинательницей змей» Руссо-Таможенника.
27 АВГУСТА, ВОСКРЕСЕНЬЕ
Папин звонок — приглашение на обед к нему домой. Несомненно, результат тяжелой междоусобной войны с батальными сценами. Я осторожно (и дипломатично) спросила:
— Ты уверен в том, что это не доставит Глории лишних хлопот?
— В кои-то веки увидеть одновременно обоих моих детей — это ведь для меня настоящий праздник! А потом, у меня такой прогресс в смысле готовки, Глория не одна у плиты, я ей помогаю…
