Она посмотрела на свое запястье и негромко сказала:
— Гаррет, мне больно.
Он выпустил ее руку, как ужаленный. Дьявольщина!
— Прости.
Лин потерла следы, оставленные на запястье его пальцами.
— Не думала, что ты так силен. Гаррет…
Как можно так забываться? Ведь он понял, как силен, когда связывал санитара.
— Я не сознавал… не хотел… прости, — жалобно сказал он.
— Гаррет!
Он взглянул на нее.
Она похлопала его по руке.
— Можешь остаться, но с одним условием. Ты ничего не будешь делать, только отдыхать. Обещаешь?
Он кивнул.
Она улыбнулась.
— К счастью, сегодня суббота, мне не нужно идти на работу, ты не останешься один. Гарри ушел без завтрака. Как тебе понравятся его вафли?
Голова кружилась от голода, но сама мысль о вафлях вызвала тошноту. Он скорчил гримасу.
— Я не голоден.
Лин нахмурилась.
— Гаррет… — начала она. Потом вздохнула. — Ну, ладно. Ложись в комнате для гостей.
Постель. Он не сможет уснуть в постели.
— Я предпочел бы поспать во дворе.
— Во дворе! — с ужасом сказала она. — Здесь так холодно.
— Пожалуйста. В доме нечем дышать.
Должно быть, в голосе его слышалось отчаяние. Она нахмурилась, но не возразила, даже когда он миновал кресло и лег прямо на траву в тени дерева. Последнее сознательное ощущение: Лин чем-то укрывает его.
Он спал, но забвения не было. Ему снились сны… лихорадочные, ужасные сны… он в переулке, и Лейн разрывает ему горло… Он Джералд Моссман, и из него извлекают все внутренности на столе для вскрытия… он охотится на гуляющих в парке Золотых Ворот и рвет их горло, пьет их соленую кровь. Он бежал от убийц, бежал через парк к консерватории, но внутри она почему-то превратилась в библиотеку. С полок пульсировали красным названия книг: «Дракула», «Взлет и падение римских вампиров», «Основание и вампиры», «Вампиры наносят ответный удар».[5]
Отвернувшись в отвращении от полок, он обнаружил вокруг себя группу детей: они под руководством Лин рисовали летучих мышей и волков. Он начал пятиться, но Лин схватила его за руку, усадила в кресло, прижала голову к своей груди.
— Тише, Гаррет, тише. — Она слегка раскачивалась, гладя его по голове, как делала после смерти Марти. — Сильный человек не сдается. Давай попробуем подумать спокойно. Смотри. — Она отпустила его и начала рисовать в своем альбоме. — Очевидно, не все, что говорят легенды о вампирах, правда. Да, тебе лучше спится на земле, ты чувствуешь запах крови, жаждешь ее, что-то случилось с твоими зубами. С другой стороны, дневной свет причиняет тебе неудобства, но не убивает. И никакой ерунды насчет зеркал. Это нарушало бы законы природы. Тема требует дальнейших исследований, но, вероятно, большая часть легенд ложна. Может, ты не перестал быть личностью, той личностью, которую любим мы с Гарри. Удовлетворив основные потребности в еде и сне, ты сможешь продолжать жить обычной, прежней жизнью. Понимаешь? Гаррет? — Голос ее становился все настойчивей. — Гаррет?
