Младший тоже бросился к ружьям, но Владимир успел дать ему подножку, и тот растянулся на полу. Владимир прыгнул к упавшему на спину, ударил его рукояткой тяжелого охотничьего ножа по затылку, скинул с себя ремень и быстро набросил петлю на руки.
— Несего грех на дусу брать! — услышал юноша увещевания деда Василия. Тому не было видно, что происходит за его спиной. Владимир, поднявшись, увидел, что старший брат тоже лежит на полу, а дед Василий стоит около, направив ему в грудь винтовку.
Владимир подошел к деду Василию.
— Однако, сего ты слисься?. — проговорил дед и уже хотел было позволить старшему таежнику встать.
— Держи его, дед, на прицеле, — остановил старика Владимир. — Это шпионы! Их пограничники ищут.
— Ну, — протянул дед и от неожиданности чуть было не выронил ружье.
— Опусти дуру, — хмуро сказал старший. — Хватит баловать, старик.
— Я тебе пакасу баловася! — вспылил дед. — Вяси его, Володиська, вяси!
Таежник пытался было встать, но Владимир строго сказал:
— Выстрелю…
— Эх, люди! За свое же добро и убить готовы, — пробурчал старший таежник. — В милицию потащите?
— Потащим куда надо! — огрызнулся Владимир.
Таежник повернулся лицом в угол и дал себе связать руки.
— Тебе, ворюге, не жить, — сказал старший таежник, покосившись на Владимира. — Я тебя все равно изничтожу.
Лежавший на полу младший брат тихо застонал.
— Собирайся, дед Василий, повезем гадов в район.
— Сисяс, сисяс, Володиска.
От охотничьей избушки до районного центра было добрых три дня ходу…
Зоотехник Туманов и Тимофеев приехали в заповедник днем. Они еще издали увидели в широкой речной долине дома, из труб которых поднимались прямые столбы дыма. Собаки, кусая за задние лапы отстающих, лихо взяли подъем к зданию дирекции. Дома поселка как бы разбежались по всей огромной долине, словно боясь, что им станет тесно. Избушки едва можно было рассмотреть за стеной тайги, в которой они попрятались. Тишину нарушал только ритмичный постук движка дизельной электростанции. Из его трубы стремительно взлетали кольца дыма. Поднимаясь, они становились шире и постепенно таяли. Иногда плотное кольцо дыма взвивалось особенно высоко и вспыхивало оранжевым огнем в солнечном свете.
Нарты остановились у крыльца. Голодные собаки нетерпеливо повизгивали. Саша Туманов, несмотря на возражения Тимофеева, наотрез отказался кормить их после ночевки, говоря, что так они довезут быстрее. И действительно, почуяв близость дома, собаки старались изо всех сил.
