I
– Семен Иваныч! – подбегал Никандров к мастеру, то снимая, то надевая картуз.
– Семен Иваныч! нельзя ли как?
– Чего это? – спросил его мастер, не останавливаясь.
– Да вот насчет работки бы, Семен Иваныч, – подходил ближе Никандров, держась все-таки сзади мастера.
– Да вы же бастуете.
– Семен Иваныч, теснят, ей-богу, верьте честному слову, охальники. Выгнали весь народ с завода: прокричали, замахали руками, гвалт пошел, ну, вот, и пожалуйте…
– Ведь я вам говорил. Я предупреждал. Я знаю, что самим же будет хуже.
– Так, Семен Иваныч, мы… Я прямо на смерть шел против них…
– Вам и теперь опасно. Смотрите: пускай другие, которые помоложе, придут.
Но Никандров оценил эти слова, как улыбку, как светлую надежду. Он уже сожалел, что представил себя боевым штрейкбрехером.
– Семен Иваныч, сойдет. Бог выручит. Уважьте, Семен Иваныч, я, как говорится, в работе хозяина не обижу. Сдавал не то, что в аккурате, а всегда старался через силу. А что, ежели выпиваю…
– Выпиваете, – это дела не касается: все не без греха, – утешал его, видимо, растроганный мастер.
– Господи, со всяким случается, – поддакивал он, и вырастал от близких и, как ему казалось, почти дружеских слов мастера.
Никандров даже надел картуз.
– Ну приходите, пожалуй, с обеда. Попробуем начать: попытка не пытка.
– Нет, Семен Иваныч! – испугался Никандров. – Як вашей милости с большой просьбой: письмецо бы в конторе заготовили, переслали бы. В случае чего, – так ребятам и скажу: письмо, мол, из завода. Пройдусь, дескать, в завод, с письмом-то… а? Поглядеть, дескать…
Мастер задумался.
– Вы хотите, чтобы мы сами за вас расхлебывали эту забастовку-то?
– Так, ведь, господи!.. Я для вас же хочу сделать: вы для меня, как говорится, ничего плохого, слава богу, не сделали! Да и я для вас…
– Ну, ладно. Я писать не буду, в конторе скажу.
– Спасибо, благодарствуйте, спасибо, Семен Иваныч.
Никандров снял опять картуз и кланялся.
– Ну, до свидания, – мастер протянул ему руку. Никандров было отошел уже, но, увидев протянутую руку, рванулся, схватил ее обеими руками, почувствовал, что надо сказать мастеру что-нибудь теплое, но не находил слов, а только мялся:
– Гм… Мм…
– Семен Иваныч! – произнес он и не знал, что еще произнести.
