«Эх, Святский, Святский… Угораздило же тебя… Тихий мужичок, казалось, мухи не обидит. А врагов — тьма-тьмущая. Скорее всего, кто-то из них и прикончил его. А впрочем, не исключен и несчастный случай».
Трушин цепко ухватил труп за ворот телогрейки и перевернул его. С удовлетворением краем глаза углядел, как побледнел московский журналист: зрелище было не из приятных. Святский и живой-то не был красавцем, а сейчас… Голова, безвольно свалившаяся набок, придавала ему вид износившейся тряпичной куклы, брошенной в траву за ненадобностью.
Трушин осмотрел труп. Прежде всего его интересовало, не видно ли следов насильственной смерти. Как говорят, вскрытие покажет, но уже сейчас, при визуальном осмотре, кое-что можно определить. Ни огнестрельных, ни ножевых ран не видно. В области шеи большое лилово-синее пятно — гематома. След от удара. Возможно, Святский в темноте ногой попал в выбоину или зацепился за корень, потерял равновесие и упал, сильно ударившись затылком о пенек… У глаз покойного «очки» — синие окружия, должно быть бедняга сломал шейный позвонок. Так ли это — покажет вскрытие. Может быть, оно поможет прояснить и другой вопрос: сам Святский упал или ему помогли?
Следователь еще раз наклонился над трупом. Опустил руку в карман телогрейки Святского и извлек оттуда крошечный бумажный комочек округлой формы. Ухватив его двумя пальцами — большим и указательным, следователь приблизил его к глазам: никак пыж от охотничьего ружья?
Журналист, ступая в своих белых кедах по влажной, еще не сбросившей росу траве, неслышно приблизился к Трушину, взглянул через плечо.
— Это пыж, — произнес он.
Следователь вздрогнул:
— Зачем вы здесь? Я же просил!.. Отойдите, пожалуйста!
Грачев, уже открывший было рот, чтобы что-то сказать, но не успевший это сделать, с недовольным видом удалился. И тотчас же, отделившись от толпы, к журналисту быстро подошла, почти подбежала девушка в красной, с белым горохом косынке (Раиса Сметанина — определил следователь) и начала что-то быстро шептать долговязому на ухо. На лице у журналиста отразились попеременно удивление и понимание, он закивал головой. Во время этого короткого разговора Сметанина (Трушин заметил это) держала Грачева за руку. «Ишь ты, — подумал он. — А этот тип времени даром, видать, не терял. У них полное взаимопонимание». Он поманил журналиста к себе. Сметанина, испуганно сверкнув глазами, быстро отошла.
— Я буду в конторе, — сказал Грачеву Трушин. — Если у вас есть что сообщить насчет… — он помялся, — насчет случившегося, вы найдете меня там.
