Дело было так. Однажды она, преодолев боль и немощь, с трудом поднялась с постели и отправилась в магазин за хлебом.
— На автобусной остановке женщина стояла, — рассказывала она потом. — Подхожу — и вдруг ужас меня обуял. Показалось, что вижу внутренности этой женщины. Будто изображение на экране телевизора. Причем кажется мне, что она нездорова. Один из внутренних органов сильно увеличен, я знаю, медсестрой когда-то работала, в больнице всего нагляделась, подошла я к этой женщине, говорю: «Вам надо бы к врачу. Пусть селезенку поглядит». А она: «Откуда вы знаете? У меня действительно вот тут болит». И тычет рукой в селезенку…
Вячеслав тогда женщину спросил, боязливо поеживаясь:
— Может, вы и меня просветите? Посмотрите, как там и что?
Женщина вперила в него взгляд своего одного, неиспорченного глаза. У Вячеслава по спине побежали мурашки: мало ли что она там, у него внутри, разглядит, потом мучайся всю жизнь.
Но «просмотр» окончился благополучно. Она сказала:
— Все в норме. Хорошие гены. Благодарите родителей.
— Хотелось бы и мне вот так… видеть людей насквозь, — с улыбкой сказал он женщине.
Она ответила, что кое-какие проникающие способности у его взгляда есть, недаром она почувствовала жжение вот тут — женщина положила темные пальцы к себе на грудь. Так что не исключено, что чудесная способность когда-нибудь появится и у него. Она помолчала и добавила:
— Только не дай вам бог.
Этими словами ясновидящей Вячеслав и закончил свой репортаж. Он имел успех — у читателей и у женской части редакционного коллектива. Несколько девушек со смехом признались, что при взгляде Вячеслава тоже чувствуют жжение в районе груди.
«Ну что ж, — подумал Вячеслав, — если чудесное свойство — проницательность — хотя бы в зачатке у меня есть, сейчас самое время ему проявиться. Здесь, в глуши лесов, творится нечто темное, непонятное».
1
С утра па́рило. Ветра не было. Деревья стояли неподвижные, в полудреме. Казалось, вот-вот какого-нибудь великана хватит солнечный удар, и он повалится с треском и грохотом, ломая и круша подлесок.
Возле Дома приезжих Рая развешивала на веревке, протянутой между двумя соснами, выстиранное белье. Вот она нагнулась к тазу, взяла ярко-голубой платок, распяла на руках и потянулась вверх, к веревке. Короткая майка на спине выскользнула из-под юбки, и мелькнула полоска загорелой кожи. Раиса поднялась на цыпочки, полоска увеличилась. Круглые розовые пятки оторвались от босоножек, оставшихся стоять на земле. Раиса прогнулась, на спине сквозь майку проступила застежка от лифчика.
