— Так, значит, — воскликнул я, — этот молодой человек не занимает высокого положения?
— Напротив, мой дорогой друг. Ваша проницательность и на сей раз вас не подвела. Это весьма высокопоставленный человек. А теперь назовите-ка мне императорский двор в Европе — слышите, Уотсон, императорский двор! — при котором английский совершенно вытеснил родной язык.
— Не могу сообразить. Не знаю.
— Тогда попытайтесь вспомнить то, что вы знаете. Незадолго до того, как мисс Форсайт впервые посетила нас, я прочитал вслух несколько газетных заметок, которые тогда казались скучными и незначительными. В одной заметке говорилось о том, что нигилисты, эта опасная шайка анархистов, готовых уничтожить Российскую империю, подозревались в организации покушения на великого князя Алексея в Одессе. Понимаете, на великого князя Алексея? Между тем леди Мейо называла «мистера Чарлза Хендона»…
— Алек! — вскричал я.
— Возможно, это всего-навсего совпадение, — заметил Холмс, пожимая плечами. — Однако если мы обратимся к, недавней истории, то вспомним, что во время предыдущего покушения на ныне покойного русского царя, которого в 1881 году разорвало на куски в результате взрыва бомбы, нарочно играли на рояле, чтобы заглушить тиканье часов. Существует, Уотсон, два вида бомб. Первый, имеющий железную оболочку и относительно легкий вес, бросают с зажженным запалом. Второй, также из железа, взрывается посредством часового механизма, громкое тиканье которого всегда обнаруживает наличие бомбы.
Кучер громко щелкнул кнутом, и живая изгородь, мимо которой мы неслись, слилась в одно целое. Мы с Холмсом сидели спиной к кучеру, лицом к леди Мейо и Силии Форсайт, освещенным белым светом луны.
— Холмс, все становится совершенно ясным! Значит, вот почему этот молодой человек не выносит вида часов!
— Нет, Уотсон! Звука часов!
— Звука?
— Именно. Когда я попытался было вам об этом сказать, вы, по причине свойственного вам нетерпения, оборвали меня на первом же слове. Обратите внимание на то, что в двух случаях, когда он разбивал часы на людях, он никак не мог видеть часов. В одном случае, как нам сообщила мисс Форсайт, они были спрятаны за стеной растений, в другом — за портьерами. Услышав это многозначащее тиканье, он нанес удар прежде, чем успел подумать. Целью его, разумеется, было разбить часовой механизм и обезвредить то, что, по его мнению, было бомбой.
— Но ведь эти удары тростью, — заметил я, — наверняка могли бы привести к взрыву бомбы.
