До вокзала доехали на такси и сразу попали на электричку.
— Повезло, — сказал папа.
Мама предостерегла:
— Не сглазь.
Витя сидел у окна и думал. Куда-то исчез Репа. Два раза приходил к нему Витя, чтобы проститься, — замок. У Вити было смутное ощущение, что Репа избегает его. Почему?
— Роскошная собака, — сказал дядечка в соломенной шляпе, который сидел напротив. — Мальчик, как ее зовут?
— Он у нас разговаривает. У него и спросите.
— Витя, не груби, — строго сказала мама. — Его, товарищ, зовут Альт.
— Роскошная собака, — повторил дядечка, но, видно, обиделся: стал сердито смотреть в окно.
Альт тихо, даже вежливо поскуливал у ног Вити. Конечно, вам бы, гражданин, надеть намордник, вы бы тоже рот не открыли. «Роскошная собака»… Витя даже сам не мог понять, почему злился.
За окном были зеленые перелески, поля; медленно плыл назад далекий горизонт. Прогремел мост над рекой, заросшей тростником; к берегу приткнулась наполовину затопленная лодка, и с нее мальчишка удил рыбу.
Что-то случилось с Витей: чаще забилось сердце, перестук колес отдавался в нем, он с жадностью вдыхал воздух, который влетал в открытое окно; воздух пах полями, рекой, свежестью.
«Я путешествую, — подумал Витя. — Совсем необязательно ехать к морю. Я и здесь много всего увижу нового. Я ведь никогда не был в деревне. И название у нее хорошее — «Жемчужина».
Если бы Витя Сметанин мог только знать, какие необыкновенные события ожидают его впереди…
«Зря я обидел этого чудака в шляпе», — подумал Витя и сказал дядечке:
— Альт умеет сумку из магазина нести. В зубах зажмет и тащит, — будьте здоровы!
Но дядечка, видно, был очень рассержен и не стал разговаривать с Витей.
Наконец, приехали на станцию Рожково, выволокли вещи на платформу, раскаленную солнцем. Электричка умчалась и увезла обиженного дядечку в шляпе.
— Вон у того киоска, — показал рукой папа, — останавливается автобус на Дедлово.
Автобус пришел скоро, маленький, допотопный, весь в пыли. В него набилось много народу, и кто-то отдавил лапу Альту. Альт рыкнул сквозь зубы.
— Тут как бы самим доехать, а они с собаками, — проворчала женщина с мешками и бидонами.
— Собака вам не помешает, — сказала мама.
— Ишь какая, — зло посмотрела женщина с бидонами и мешками. — Из-за вас и мы мучаемся. Курортники! Губы-то намазала.
Все это было очень несправедливо, и Витя уже хотел заступиться за маму, но папа опередил:
— Вы без оскорблений, пожалуйста.
В разговор включилась другая женщина, тоже с бидонами; у нее было худое усталое лицо:
