Седой кивнул и достал пачку «Иры».
* * *
Обратно шли уже веселее. Лестничные пролеты не просто фиксировались, но и заносились в память. Леонид уже понял, что тюрьма пятиэтажная, старой постройки, но с недавним основательным ремонтом. Тогда и дворик на крыше соорудили, и черные провода в подвал провели. Охрана обычная, если по форме судить, но не слишком умелая и толковая. Не иначе, из последнего призыва набрали и учили кое-как. Кто же в этой киче хозяин?
Их камера была на втором этаже, почти в конце коридора. Сойдя с лестницы, Леонид повернулся в нужную сторону, сделал первый шаг…
– Пантёлкин, на месте. Лицом к стене!
На плечо легла тяжелая ладонь. Двое в серых шинелях тем временем уводили археолога. Шаги, шаги, шаги… Негромко хлопнула дверь.
– Налево!
Его вели тем же коридором, но в противоположную сторону. Камера, камера, еще камера, еще… Ага! Леонид чуть не присвистнул – одна из обитых железом дверей была приоткрыта. То ли постояльцев не нашлось, то ли куда интереснее поворот.
– Стой! Заходи!..
Первым делом Леонид взглянул на порог. Полотенца не было, значит, не к деловым угодил. Оставалось осмотреться.
– Здравствуй, Лёнечка. Как же я рад тебя видеть!..
Голос был настолько сладок, что Леонид чуть не выхватил револьвер. Сдержался, сцепил зубы, поднял голову.
– Давно не виделись, Лёнечка. Как вырос, как похорошел! Каким большим человеком стал!..
Черные кудри, черная борода до ушей, черная кожа «комиссарской» куртки. И глаза черные.
Яша Блюмкин.
Глава 4. Кандидаты на Чукотку
1
Маленький дворик залило дождем, вода текла по булыжнику, струилась по крыше черного автомобиля, брошенного на милость серых туч, навалившихся, казалось, на самые крыши. С вечера хмурилось, ночью ударили первые капли, и вот, наконец, небеса разверзлись. Весенняя непогода, первый мартовский ливень…
– Столицы в расходе, как в бурю облака.
Надгробные игры сыграли в синеве.
И в горы уходят неполных три полка,
летучего тигра имея во главе…
Двигались лишь губы – поручик читал стихи неслышно. Оконное стекло отделяло от мира, и он пожалел, что не может выйти сейчас во двор, поставить лицо под холодную влагу, напиться сырого воздуха…
– И чего видать?
Красный командир по-начальственному устроился за столом, на котором возвышалась внушительная пачка бумаг. Кроме обычной «вермишели», курьер доставил две большие папки и несколько свежих газет.
– Дождь, – кратко отрапортовал поручик, направляясь к стулу. – А пишут что?
