Огонь, казалось, больше не греет, свойства самых обыкновенных предметов неожиданным образом изменились.
Печи не гасили ни днем, ни ночью, накаляли добела, но поддерживать нормальную температуру в жилом помещении судна было уже невозможно. Люди замерзли бы в нем, если бы не хорошо продуманная теплоизоляция. Стоило приоткрыть дверь, как из нее вырывался пар и тут же превращался в иней, а вода, попавшая на одежду, мгновенно замерзала.
От открытой книги и развернутого белья тоже шел пар.
Мясо рубили или же пилили, как деревянное. Дерево стало твердым, как кость, и не поддавалось ножу. Об него можно было зазубрить нож из высокосортной стали, а сам металл стал хрупким, словно стекло. Хлеб невозможно было откусить: он был твердым, как кирпич.
Табак, к ужасу заядлых курильщиков, превратился в пыль, и трубка все время гасла, так же, как сигара в заиндевелых усах и бороде.
Металлические предметы обжигали словно огнем.
Сливочное масло и топленое сало закаменели. Постное масло замерзло, а ром стал густым, как сироп.
Загустела и азотная кислота, стала как топленое масло. Через три часа замерзала водка.
Принято считать, что жара расслабляет, а холод придает энергию.
Возможно, это и справедливо, когда речь идет об умеренном климате, но не о полярном.
При длительном воздействии холод действует угнетающе, наступает состояние, подобное сильному опьянению. Дрожат челюсти, заплетается язык, нарушается координация движений, мутнеют глаза, ослабевает слух, тело тяжелеет, притупляется восприятие, словно в полусне.
Только уроженец полярных стран, вроде Угиука, и гренландские собаки легко переносили большие холода.
Эскимос ел и пил за четверых и чувствовал себя на морозе как его соотечественник белый медведь.
Собаки прыгали и катались в снегу с прежней резвостью и, лишь когда приходилось постоять, поджимали то одну, то другую лапу, отрывая ее от обжигающей ледяной поверхности.
Капитан ни минуты не давал морякам бездействовать. Занимал их то физическими упражнениями, то умственным трудом, то развлечениями. Увеличил рацион питания, чтобы возместить потерю тепла в организме, и следил за строгим соблюдением правил гигиены.
Примером для всех служил кок Дюма. С усилением холодов у него прибавилось работы, и он чувствовал себя отлично, будто заколдованный, уверяя, что не замечает разницы между Провансом и полюсом. Он вставал раньше всех и последним ложился, целый день возился у печки, резал мясо, растапливал лед, варил, жарил, при этом курил, как турок, свистел, как иволга, и даже находил время поохотиться на медведя.
