, где танцовщица извивается у шеста, то есть в ограниченном пространстве. Ингрид больше нравилось передвигаться по всей сцене, диалог со стальным шестом казался ей ограниченным. Матьё объявил гвоздь программы. В его голосе звучало воодушевление.
– And now ladies and gentlemen, а сейчас дамы и господа, уникальный и неподражаемый номер, которого вы все ждали. Зажигательная, неудержимая королева Парижа! I give you the one and only…[9]Габриэллу Тайгер!
Бетси похвалила ее костюм. Тимоти сделал ободряющий жест. Мари поправила ей парик и пожелала удачи.
Ингрид глубоко вдохнула и вылетела на сцену под приветственные аплодисменты. Свет прожекторов ослепил ее, она не видела ни одного лица. Но почувствовала изумление публики. На секунду толпа замерла в недоумении. Ингрид, покачиваясь, подошла к авансцене и крикнула изо всех сил:
– Happy Halloween everybody! [10]
Тогда наконец послышался смех, восхищенный свист, и все слилось в единый восторженный крик. Ингрид сорвала с себя правый рукав, повертела им и бросила в зрителей. Плечевой и лучевой кости как не бывало. Какой-то поклонник во всю мочь завопил: “Габриэллааааа!!!” Дразня публику, Ингрид несколько секунд вертелась на сцене, потом сорвала левый чулок, обнажив белую, как крем, ногу. Исчезли бедренная и берцовая кость. Остатки костюма соскользнули, словно в зачарованном сне. Испарились тазовые кости. Растворился крестец. Упали ребра. Улетучилась грудь. Вот закрутились и исчезли ключицы. А вместо этого появились округлое шелковистое плечо, притягательный изгиб бедра, атласный живот, сияющая грудь. Срывая с себя одежду, возвращаясь из страны мертвых, Ингрид наполнялась кровью и плотью, восстанавливая контуры своего тела.
You know ifs thriller, thriller night.
You re fighting for your life inside a killer, thriller tonight…
Сначала она напугала зрителей, потом завоевала. Так каждый раз. Она хотела доставить им удовольствие, потому что знала, что они остро нуждаются в нем.
Как всегда, Ингрид покинула сцену с сожалением. Ей казалось, что она слилась с публикой воедино, знала, что это иллюзия, но ей было наплевать. Мари ожидала ее, распахнув серебристый пеньюар с логотипом “Калипсо” – мягкий, но неумолимый знак возвращения в реальность. Ингрид завернулась в него и направилась к себе в уборную.
Мысленно она еще пребывала в эйфории танца. Лола по-прежнему восседала в кресле, Зигмунд лежал у ее ног, словно сфинкс, охраняющий мрачное божество. Портвейна в бутылке существенно поубавилось. Ингрид знала, что, когда ее подруга сидит на одном месте, мысли ее устремляются все дальше в опасную область. Как отдать долг погибшим друзьям.
