Как натянутый лук, до предела
Мысль моя напрягается снова.
Я хочу, чтоб к друзьям долетело
Это, может, последнее слово.
Простирается поле позора
За оградой глухой и высокой.
И штыки стерегут вкруг забора
Тайну двух краснокаменных блоков.
И не видно, как мы на рассвете
Тащим груз, обливаемся потом,
Как сознанье теряем под плетью
На тяжелых шоссейных тропах,
Как, повергнуты диким приказом,
По болоту, к вечерней поверке,
Мы ползем на локтях… Но ни разу
Не был дух наш в трясину повергнут.
Наша верность навеки нетленна.
Палачи! Нас ничто не сломило.
Вам трусливое слово измены
Пыткой вырвать у нас не под силу.
Выше дух незапятнанный, светлый,
Чтобы мужество не иссякало!
Пусть звенит моя песня победно,
Словно сталь боевого закала.
…Враг труды мои ценит, однако…
Он сполна мне готовит расплату.
Вижу тени Ванцетти и Сакко
И себя — их третьего брата…
Я достойно погибнуть сумею —
Так, как нас эти двое учили.
Выше, песня! Звени всё сильнее,
До конца не складывай крылья!
