— Воины здесь, уважаемый совет! — веселый рокочущий баритон разбил тягостную тишину.
Раздались возгласы удивления, всплески восклицаний. Морунг зашумел, качнувшись к входу, где высился улыбающийся атлет. За ним плечом к плечу — воины. Холодно мерцали концы копий и дула карабинов.
— Нгамба, брат! — Алекс рванулся к чудесно появившемуся другу, но Гаро задержал его, укоризненно покачав головой.
— Есть еще вопросы? — ликующе спросила Гаудили.
— Нет, нет. Хэйо, наш вождь! Хэйо, наш кадонги, хэйо! — от мощного крика людей сотрясались стены морунга.
Тяжелые звуки гонга заполнили зал, призывая собравшихся к вниманию. Старый жрец в длинном синем балахоне с желтым кругом на груди вышел к костру. Он взял петуха за ноги и взмахнул им над Алексом. Выхватив из-за пояса блестящий нож, отсек птице голову и отпустил. Петух забился на полу, заковылял, расправив крылья. Жрец присел на корточки и стал внимательно изучать оставленные следы. Вот он выпрямился во весь рост и провозгласил, что предзнаменование оказалось самым хорошим. Толпа одобрительно выдохнула: Хой! Сбоку подскочили два полуголых прислужника, схватили зарезанного петуха и тут же стали его ощипывать.
Тем временем Мггедабу продолжал священнодействовать. Убил цыпленка, омочил его перья в крови и прикоснулся к одежде Алекса, провел перьями по волосам. Пристально глядя в глаза Алекса, жрец воздел руки вверх и громко, торжественно зарокотал:
— Боги неба нарекли тебя именем Алиссандербонг, ибо ты сын грома и молний. Все знают, что ты с нами, хотя могут и не видеть тебя. Ты вождь борьбы и мести, и голова твоя цвета крови, — жрец обмакнул палец в чашу с кровью цыплят и провел на лбу Алекса горизонтальную черту.
Набитый битком морунг выдохнул: Хо!
— Ты вождь справедливости и добра, и лик твой — отражение души. — Две белые полосы проведены по щекам Алекса, и морунг подтверждает: Хо!
— Вестник зари окрыляет тебя и отдает тебе душу на бессмертие, — жрец поднял над Алексом откормленного петуха и помахал им, как знаменем. Сверкнул дах, и голова петуха с красным гребнем осталась сжатой в пальцах жреца, а тело забилось на земле. Мггедабу макнул пальцы в кровь, струящуюся из петушиной шеи, и помазал губы Алекса.
— Ты отныне вестник зари и надежды. Ты подгоняешь ночь и ускоряешь восход солнца. Ты хранитель надежды на восход солнца и передашь эту силу из рода в род. С тобой наша свобода, надежда, жизнь. С тобой, о сын богов, мир в джунглях, единство нага, смерть врагам! Хэйо! Хэй! Хэйо, хэй!
