12. ОТРАЖЕНИЕ НА ТРЕТЬЕЙ СТОРОНЕ СТЕКЛА
— Здравствуй, Катя, — сказал Джордж, входя в балконную дверь в белом одеянии и с венком Диониса на голове — безумно, убийственно красивый — там на балконе твой кавалер без чувств валяется.
Даэмон лежал, раскинув руки как кукла. Я попыталась поднять его, но он, наверное, спал. К тому же бормотал что-то в беспамятстве: его одолевал внезапный жар.
— Это из-за тебя, Джордж?
— Да. Сейчас очнется, не бойся.
Я посмотрела на него: почти не изменился, только приоделся во что-то прекрасное и небывалое, и еще немного приосанился. Я помнила его томным юным из безымянного бара, но сейчас он не оставлял мне даже сомнений, кто он есть.
Удивительно. Он даже не опустился мне помочь, оставался в углу, смотрел куда-то в непонятную сторону.
— У тебя есть алкоголь, Кэт? — спросил он наконец. Я молча указала ему на холодильник.
Через несколько секунд он вернулся с двумя бокалами шампанского, протянул один из них мне:
— Пей, возлюбленная летающей нечисти. За встречу…
Я неуверенно очень взяла то, что он протягивал и отпила глоток.
— Почему ты ушел тогда?
Не отвечая, он допил и швырнул стакан в окно. Даэмон вздрогнул от звона разбитого стекла и застонал, почти закричал. На каком языке, что это?..
— Уйди, — резко сказал мне Джордж и склонился над его распростертым телом, опускаясь ниже и целуя его в глаза. Через мгновение Даэмон очнулся с ясным взором и засмеялся, немного истерически.
Джордж не ответил, а просто начертил розу в окружающем пространстве и протянул ее мне. Словно из его руки она упала, алая, в слезах совсем нездешнего утра.
— Она родилась слегка увядшая. Я такие люблю. А это тебе, — он протянул Даэмону платок, кажется, шелковый, — завязывать глаза, когда станет страшно.
— А еще станет? — улыбнулся Даэмон.
— Еще бы.
— Все, что вокруг — вернется?
Он покачал головой:
— И это не сон и не глюк. Мы выпрыгнули из очень странного окна, задев ненароком мир, и он полетел вслед за нами. Считай так. Сейчас с неба спускаются белые призраки и еще через полчаса с твоими ребятами будет покончено. Так что если сохранил остатки совести — иди к ним.
— Я не хочу к ним.
— Перестань, — и он отстранился, — ты должен быть с теми, кого соблазнил. Постой.
