Прошло два дня после побега Вессела из заточения.
Тогда, в подземелье, Весселу крупно повезло: комнатушка, где сидели двое несчастных стражников, заканчивалась ещё одной дверью, которая, как выяснилось, вела во внутренний двор замка. И юноше, знающему все местные закоулки, как свои пять пальцев, не составило большого труда затеряться в них и переждать до вечера в укромном уголке.
Дождавшись сумерек, он свободно прошёл сквозь открытые ворота замка и через несколько мгновений растворился в близлежащем подлеске.
Голодный, уставший и обозлённый, Вессел скитался по окрестным лесам, питаясь ягодами, грибами да дикими кроликами, которых ему удавалось подбить заклинаниями. Не осмеливаясь выходить из чащи при свете дня, он был вынужден постоянно прятаться, так как местность вокруг замка и города прочёсывали отряды стражников и егерей.
Не такую жизнь он представлял себе после того, как овладел тайными знаниями. Но судьба распорядилась так, что молодой маг стал изгоем, на которого была объявлена охота. И теперь любой, даже старый добрый лесник Альвих, с которым юный Вессел когда-то вместе бродил по лесам, без разговоров всадит ему стрелу в спину.
В какой-то момент юноша отчаялся и даже решил сдаться на милость солдатам. Но именно тогда изменчивая фортуна решила дать ему маленький шанс...
Наступал очередной рассвет. Кутаясь в обрывки одежды, Вессел спал, свернувшись калачиком в корнях дерева, когда его разбудила громкая ругань на незнакомом языке. В испуге юноша вскочил на ноги и хотел уже по привычке дать дёру, но на этот раз любопытство пересилило осторожность. Простояв секунду в раздумьях, Вессел осторожно направился в сторону, откуда доносились крики.
Подойдя к густым зарослям орешника, аккуратно раздвинул ветки рукой и увидел сквозь листву широкую тропу. На этой тропе, увязнув колесом в глубокой колее, стояла небольшая телега с запряжённым в неё коренастым пони. А рядом с повозкой, громко бранясь и размахивая руками, крутился самый настоящий гном.
Вессел никогда в своей жизни не видел гномов. Только слышал о них из многочисленных рассказов старого Теодориха. И судя по поведению и внешности хозяина пони, слуга его отца не слишком привирал в своих историях.
