Однако приняв наполовину вертикальное положение, я обнаружила на кровати напротив себя седенькую старушонку. Она что — то ела чайной ложкой из майонезной баночки и с сочувствием посматривала на меня.
— Бабуль, а давно я здесь?
Голова кружилась, меня слегка подташнивало, но я уже начала осознавать серьезность случившегося.
— Да уж часика три будет, скоро новости вечерние казать начнут.
Бабулька облизнула ложку и продолжила:
— Тебя как привезли из машины из этой, так сказали, что сотрясение мозга точно есть. А насчет переломов ничего не говорили.
Я распахнула больничный халат, который на меня кто-то напялил, и осмотрела свое бедное ноющее тело. Несколько приличных по размеру гематом и, кажется, больше ничего серьезного.
— Бабуль, а где все врачи-то? — задала я такой, видимо, наивный вопрос, что старушка даже хихикнула:
— Где ж им быть в такой-то час, как не дома, теперча только в понедельник на обходе покажутся.
Мне стало по-настоящему плохо. Значит, валяться здесь минимум двое суток непонятно зачем, а там… И тут я с ужасом вспомнила: Тиана!
— Бабулечка, милая, а меня разве одну сюда привезли? Больше никого не было, еще одной женщины, молодой такой, красивой?
— А как же, совсем одну. Про вторую ничего не сказали. Значит, сразу в морг, куды ж еще-то?
Бабулька пошаркала по полу ножками в тапочках и, слыша, как я застонала, добавила:
— Да ты не переживай-то больно. Вылечишься, а уж коли подружка твоя преставилась — на то воля Божья. Ты себе другую подыщешь.
Застонав от наивного бабкиного цинизма, я задумалась о том, что же делать дальше. Надо отсюда выбираться. Но как? В халатике и тапочках? Где моя одежда, сумка с документами и деньгами?
— Бабуль, а тут есть какая-нибудь дежурная?
— Есть, на первом этаже санитарка. Если чего совсем невмоготу, так это к ней надо.
— Ну так я к ней и схожу.
Я встала, слегка пошатываясь, и стала продвигаться к двери. Мутить продолжало по-прежнему, и вдобавок еще от этого специфически-мерзкого больничного запаха. Однако, добравшись до первого этажа, я почувствовала себя значительно лучше.
Войдя в комнату с надписью «Дежурная медсестра», я обнаружила там даму неопределенного возраста. Она сидела, склонившись над столом, и что-то увлеченно изучала. «Наверное, истории наших болезней», — решила я и, неслышно подойдя со спины, заглянула ей через плечо.
На самом деле это был пикантный журнал под названием «Он». На развороте, который пристально изучала дама, было изображено штук пять обалденно красивых и накачанных молодых самцов. Основной их мускул, располагающийся, как известно, между ног, был на фото едва прикрыт подобием фигового листка.
