Теодоро – имя греческого происхождения, оно означает “божий дар”. С таким именем встреча с Фабьенн была неизбежна: она стала подарком от божества – покровителя лежачих больных.
Знакомя ее со своими родными, он заявил:
– Это та самая женщина, помните, я вам о ней говорил. Знаете, никогда я ТАК не любил женщину, которая заставляла бы меня ТАК просраться!
Фабьенн зарделась: она не привыкла к комплиментам, хотя заслуживала их как никто другой. Ей следовало принимать их постоянно, по пятнадцать минут два раза в день.
Фабьенн исполнилось сорок лет. Она работает сиделкой и занимается уходом за больными с незапамятных времен. Когда за столом кто-нибудь начинает критиковать городские больницы, я всегда рассказываю о Фабьенн. Неплохой аргумент в пользу уплаты налогов.
Заряженная на сто тысяч вольт, она не замечала в людях ничего, кроме хорошего. По-моему, это скрытое проявление неодолимой отваги. Она вступала в схватку с жизнью, болезнями и смертью, и делала это с азартом. Когда она катила свою тележку по коридору, мне казалось, что за ней, весело распевая: “Акуна матата!”, мчатся Тимон и Пумба.
– Я тебе рассказывала, как ухаживала за миллиардершей?
Ну разумеется, рассказывала, но я до того люблю всякие истории, а эту в особенности, что я соврал:
– Нет, не рассказывала.
– Миллиардершу звали Эмили.
Эмили жила в специальном приюте сорок пять лет. С точки зрения нашей современной системы, она была никем. Не создавала для общества никаких богатств, никаких материальных благ и не способствовала приросту ВВП. Родовая асфиксия. С тех пор прошло сорок пять лет, сорок пять лет жизни, где ты – никто.
У Эмили вываливалась пища изо рта, ее переодевали. Она знала несколько слов. Когда ее сажали перед телевизором, она недоумевала, как это люди за окошком так быстро двигаются.
Фабьенн тогда была на восьмой неделе беременности, но хранила это в секрете. Никому не рассказывала. Боялась сглазить, ждала, когда пройдет три месяца.
Как-то раз Эмили упала в душе.
– Наклоняюсь ее поднять. А она обхватывает меня за бедра, прижимается ко мне ухом и радостно кричит: “Фаби, у тебя в животе ребенок!” – Фабьенн помолчала и подвела итог: – Когда говорят “богатство”, я не понимаю, что это значит.
Но тогда – она в этом уверена – ей посчастливилось ухаживать за миллиардершей.
Эту историю я записал, чтобы не забыть.
Почти 9 часов утра,
наверху
Маленькая палата. Номер семь. Пациентка одна. Из родных у нее только сын, который всегда в пути, из аэропорта в аэропорт, из города в город.
