Я глубоко вздохнул и взял гайку с зеленой полосой.
Иней на поникшей щетке сухих травинок. Низкое сырое небо. Голые черные ветки в парковой аллее. Мертвая галка на асфальтовой дорожке и впервые осознанное, безысходно-тоскливое понимание смерти. Грусть разбегалась вокруг меня концентрическими волнами, то перехватывая горло, то превращаясь в легчайшую осеннюю дымку тумана. Мне захотелось плакать.
Кто-то крепко взял меня сзади за локоть.
— Это сильная гайка, Антон, — негромко сказал Владлен Михайлович, с улыбкой заглядывая в мои полные слез глаза. — Положите-ка лучше ее на полку и возьмите вон ту гайку с красным боком.
Я послушно положил зеленую гайку и взял в ладонь красную.
— Чувствуете пульсацию?
— Ага, — радостно сказал я, — как будто щекотка.
Мои губы сами собой разъехались в счастливую глупую улыбку.
— А от фиолетовой меня клонит в сон, — сообщил Вершинин.
— Во «Введениях» сказано про двенадцать гаек Рауля Мартинеса, — сказал я, возвращая красную гайку в буфет. — А почему тут только десять?
— Две я держу отдельно в сейфе, — серьезно объяснил Вершинин. — Одна возбуждает очень сильное сексуальное желание, а вторая сильнейшую депрессию. Чего им валяться в кают-компании?
Я с некоторой опаской поглядел на полку буфета:
— Владлен Михайлович, но ведь это же настоящая сенсация!
— Сенсации уже сорок с хвостиком лет, — Вершинин грустно улыбнулся. — К тому же очень трудно измерить то, для чего не существует шкалы.
Вот ваш друг Дева, допустим, вообще ничего от гаек не чувствует.
— Так неужели феноменом кита никто всерьез не занимается?
— Ну отчего? — Вершинин развел руками. — Я уже тридцать лет им занимаюсь, Гас Трэнтон занимается. Правда, у нас нет официально утвержденных тем, но разве это что-то меняет? Рауль Мартинес тоже не получал денег за то, что кидал гайки в воду, а кит, наверное, не получал денег за то, что иногда закидывал эти гайки обратно на Модхейм. Великие открытия, мой друг, часто базируются на невероятных случайностях. Мне вообще удивительно, как Рауль что-то заметил. Ну появилась ни с того ни с сего гайка под диваном или на кухонной плите. Кто докажет, что она не валялась там раньше? Маркировать гайки Рауль догадался далеко не сразу, и если учитывать широчайший ареал их волшебного появления, то не исключено, что некоторые из заброшенных обратно гаек благополучно исполняют свою прямую обязанность на каком-нибудь тривиальном болте.
— Вы знали Рауля Мартинеса, — догадался я. — Лично знали.
