«…Хоть раз напишу тебе правду». Письма солдат вермахта из сталинградского окружения | страница 26

Сталинград — крепкий орешек; если он падет, это будет разрешением большой проблемы. Сталинград — это Волга, а Волга — это Россия^>{64}.

Мы находимся в четырех километрах от Сталинграда. Четыре дня мы отдыхали, а затем снова наступление на Сталинград. Бои были тяжелые, а сейчас стали еще тяжелее. Но через два-три дня Сталинград падет, мы надеемся на это. Мы расположились в лощине и защищаемся от воздушных налетов. Самолеты кружат над нами днем и ночью. Самое скверное вечером: небо полно русскими машинами^>{65}.

Завтра мы опять выходим на передовую, где, надеюсь, вскоре будет произведена последняя атака на оставшуюся не занятой нами часть Сталинграда, и город окончательно падет. Но противник защищается упорно и ожесточенно^>{66}.

В эту зиму мы удирать не будем, русский такого счастья не дождется. У нас хорошая позиция: если Волга не замерзнет, то у нас будет спокойно, нам не придется бояться, что в одно прекрасное утро русский появится перед нашим блиндажом^>{67}.

Мы сейчас работаем не покладая рук, роем окопы на зиму и укрепляем наши позиции так, чтобы они стали неприступными, и мы были гарантированы от всяких неожиданностей. С помощью военнопленных и местных жителей всюду роют и строят, и я думаю, что к наступлению зимы у нас будут прекрасно оборудованы не только наши позиции, но и убежища для людей, лошадей и машин. А тогда пусть приходит зима; мы готовы — и неожиданности, подобные прошлогодним, исключены^>{68}.

Мы все еще стоим в одном из предместий Сталинграда. Русский здесь, на северной окраине города, очень крепко держится и защищается упорно и ожесточенно. Впрочем, скоро и этот последний кусочек будет взят; но главное — удержаться зимой, не дать русскому прорвать северное кольцо, иначе мы опять отступим, как в прошлом году, и все то громадное количество крови, которое было пролито за Сталинград, окажется пролитым напрасно^>{69}.