Постепенно общение принимало непринужденный характер, и немки уже не стеснялись проявлению своих чувств.
— Виталик, а камрадки наши даже ничего, — сказал Сергей, расслабляясь. — Аппетитные девчонки.
— Как бы с ними проблем на свою жопу не нажить, — ответил Виталий. — Наша контрраз-ведка уже завтра будет знать, что мы с ними спутались.
— А мне кажется, сейчас особистам наплевать на это. Осталось два года и всё — больше не будет здесь наших войск. Они сейчас больше заняты набиванием деньгами своих карманов чем службой на благо нашей родины.
— Не говори ничего. Я все знаю, но один хрен нам надо держать ухо востро, — ответил Виталий, и его рука, скользнув по плечу Мануэлы, прижала ее к себе. Немка приятно улыбнулась и зачерпнув пластиковой ложечкой мороженное, вложила ее в рот Виталия.
Керстин в отношении Сергея была не столь активна как ее двоюродная сестра. Она смущенно сидела рядом, постоянно повторяя русские слова, которые слышала от Виталия и Сергея. Она будто играла в какую-то странную игру, превращая знания о предметах в знание русского языка. Ее память запоминала русский как компьютер.
— Wie heißt es? — спрашивала она Сергея, показывая на чашку.
— Чашка, — отвечал Сергей.
— Tasse. Ча-ш-ка, — нараспев повторяла Керстин. — Tasse. Ча-ш-ка…
— Ist es? — показывала она ложку.
— Ложка, — отвечал ей Сергей.
— LЖffel. Льёошка, — повторяла Керстин.
— Nein, nein, — говорил Сергей, — не льёошка, а ло-ж-ка. Повторяй Ло-ж-ка!
Керстин улыбалась, повторяла слово, и когда у нее получалось, она чмокала Сергея в щеку, и от этого внутри Сергея шипело шампанское, а пузырьки щекотали сердце.
— Ты Серый, скоро учителем русского языка станешь, — сказал Виталий, обнимая Мануэлу. — Только вот моя Мануэла, не особо хочет учиться. Почему ты не повторяешь за Керстин, — спросил ее Виталий.
— Was?
— Вас, вас, — палец в глаз, — передразнил Виталий. — Почему ты не учишь русский?
Тут в разговор влезла Керстин. Она подняла указательный палец и по — русски выговорила.
— Почьему туй, не учить русский зык? Warum willst du nicht lernen russische WЖrter? — продублировала она на немецком обращаясь к кузине.
— Ich unterrichte in Ihrem Kopf, — сказала Мануэла, улыбнулась и эротично взяв за хвостик вишенку из мороженного и положила на язык.
— Она учит свой голёфа, — ответила Керстин, и пальцем показала на голову.
— Ага, понятно. Она Виталик, сказала, что учит русский язык в своей голове.
— Я Серый, не дурак, я все понял и без твоего перевода.
