– Что же вы делаете, сволочи?! Мы же с вами на одной стороне! У нас же одна беда…
Но разошедшиеся оборванцы со злобным смехом продолжали свое незатейливое развлечение.
– Смотри, я ему прямо в рожу попал.
– Ишь, плюется!
– Надо ему пасть заткнуть!
– Ничего, сейчас ему ее заткнут!
– Затыкай, не затыкай – а орать будет, как резаный! Злынь-трава свое дело знает!
– А крепыш-то чего молчит?
– Крепыш у нас гордый! Посмотрим, как он заверещит, когда злынь-травка в задницу прорастет!
– А ну, кто хочет пари – ставлю пайку на то, что крепыша порвет быстрее!
– Да ерунда! Дохлик кончится раньше!
– За крепыша серьезнее взялись – смотри, сколько побегов.
– Зато у дохлика кости послабже будут.
– Ну так что, кто пайкой рискнет?
– А, давай, была не была – ставлю на дохлика!
– По рукам!
Книжник вдруг с ужасом осознал, что предстоящее наказание не ограничится поркой. Эти проклятые побеги, видимо, предназначены не для того, чтобы просто удерживать их на месте.
Они должны убить пленников. И, похоже, не просто убить, а принести в жертву своему безобразному Хозяину, этому молчаливому Долговязому Пню.
В подтверждение страшной догадки приблизился здоровенный, голый по пояс бородач. Он волок на плечах объемистую деревянную бочку. Грохнув бочку на землю, он вышиб толстую пробку, и из емкости под ноги Книжника хлынула вода. В ту же секунду подвижные побеги, скрутившие его, оживились и с мелкой вибрацией полезли из земли с удвоенной активностью. Пленник ощутил, как его ноги оторвались от земли, и одновременно, как разошлись в стороны руки, растягиваемые отростками. Острая боль пронзила запястья и плечевые суставы. Он понял, что эта кошмарная злынь-трава стремится не только скрутить запястья – она хочет распять его, а дальше – попросту порвать на части, о чем с таким смаком рассказывали болтливые рабы. Он почти ничего не видел из-за грязи, залепившей веки, но повернув голову в сторону Зигфрида, убедился, что тому не легче: лицо воина покрывала испарина, он рычал, тщетно сопротивляясь напору растения-убийцы.
– Да что же вы делаете, люди… – слабо прокричал Книжник, чувствуя, как начинают трещать суставы, как подступает к глазам красная пелена.
И тут же понял: люди здесь ни при чем: прямо на него смотрел Долговязый Пень, которого другие называли Хозяином. И смотрел он не фигурально – а самыми настоящими человеческими глазами, возникшими вдруг в глубине черных провалов. Выпученные, как от боли, глазные яблоки, налившиеся кровью, покрытые густой сеткой сосудов, таращились на жертву. Как в кошмарном сне, с деревянным скрежетом и треском идол подался в его сторону, и Книжник увидел, как медленно распахнулась неровная деревянная пасть с обугленными краями. Пасть тянулась к нему – под дергающимися глазными яблоками, обдавая смрадом преисподней.
