– Долговязый Пень любит свежее мясо, – глухо добавил кто-то. И Книжник сразу понял, что речь идет об идоле.
– Тихо! – испуганно шикнули с другой стороны. – Хозяин не любит, когда его так называют!
– Хозяин любит мясо, – скалясь, повторил смуглый. – Ему не до глупостей.
Смуглый откровенно рассматривал Книжника, с садистским удовольствием наслаждаясь страхом в его глазах.
Книжник же зачарованно глядел в глаза идолу – точнее, в черные, закопченные провалы на том месте, где должны быть глаза. И ему вдруг почудилось, что Долговязый Пень, как его тут называют, медленно повернул в его сторону свою уродливую голову.
Сердце провалилось куда-то в глубину, и тут же снова послышался смех смуглого. Наваждение прошло. И Книжник вдруг с ясной твердостью решил: он не доставит подонку удовольствия потешиться его страхом. Заставив себя улыбнуться, он выкрикнул:
– И что же вы, так и будете, как идиоты, смотреть на нас и ждать, когда то же самое сделают с вами?!
– С нами не сделают, – с охотой возразил одноглазый. – Что мы, дураки – от такой кормежки сбегать? А древляне – народ суровый, но дельный: работаешь – жрешь, не работаешь – кричишь.
– Но вы же свободные люди! – крикнул Книжник. – Как вы можете это терпеть? Вы же в скотов превращаетесь!
– О чем это он? – недоуменно вытаращился одноглазый.
– Э, да я понял! – подал голос еще один, долговязый и лысый, с уродливым шрамом на черепе. – Они же кремлевские! Кремлевские всегда от спеси лопаются, даже когда им железный штырь в задницу засовывают.
– Кремлевские, говоришь? – улыбка сползла с лица смуглого насмешника. – Да, похоже на то. Эй, малый, ты вправду кремлевский?
– Да, мы – кремлевские! – выкрикнул Книжник, несмотря на вялые протесты Зигфрида. И прикусил язык. Потому что среди оборванцев пронесся ропот.
– Они из Кремля, слышали?
– Вот сучье племя, и сюда добрались!
– А я слышал, нео сожгли Кремль к чертовой матери!
– А может, и сожгли, раз они сюда сбежали.
– Ничего, сейчас они попляшут, княжьи потрохи…
От изумления Книжник потерял дар речи. Он привык, что кремлевских в основном встречают благожелательно – ведь Кремль представлял интересы всего человечества, вынужденного противостоять всякой мутантской нечисти, стремившейся захватить освободившиеся в результате Последней Войны пространства. Маркитанты недолюбливали кремлевских – но золото решало любые конфликты. Но чем Кремль досадил этим бродягам, рабам молчаливых бородачей?
Поразмышлять он не успел – в лицо полетели тяжелые комья грязи. Было больно, но еще больше – унизительно. Отплевываясь, пытаясь открыть глаза и проморгаться от забившейся под веки грязи, он кричал:
