Прихожанка удивленно рассматривала худенькую голую девочку лет семи, сидящую на каменном полу. Девочка была брита налысо, на её лице не было бровей, только пушистые черные ресницы, отбрасывающие тень на бледные щеки, говорили о том, что эта девочка - красавица. Пропорциональное тело, светлая кожа, худые руки с просвечивающими венками и длинными аристократическими пальчиками, аккуратные стопы - все говорило о том, что родители девочки принадлежат к высшей знати Гунии, но вот остальное...
Тело ребенка было покрыто рунами, девочка сама раскрашивала себя, до того как женщина её окликнула. На запястьях и щиколотках - полоски зарубцевавшейся кожи, словно ребенка очень долго держали в оковах. Женщина, бывшая матерью троих детей и уже бабушкой пятерых внуков, разозлилась на тех, кто мог сотворить такое с ребенком, она даже забыла, зачем пришла сюда сегодня:
- Дитя, что сделали с тобой? Где твои родители? - ребенок молчал, не поднимая глаз, и женщина подошла ближе. - Не бойся, моя семья имеет огромное влияние в Гунии, мы поможем тебе, только ответь - как ты получила эти шрамы? - и она прикоснулась к коже на запястьях девочки.
Морра вздрогнула. Эта прихожанка не должна была подходить так близко и разговаривать с ней, тем более перед церемонией! Вдруг Судьба посчитает её тело оскверненным, и не заговорит устами Морры? Надо сказать ей, чтоб она ушла, здесь не место для прихожанок, это вход к главному алтарю!
- Уходите, - просто сказала Морра и подняла на женщину свои глаза.
Женщина была готова к чему угодно, только не к этому. На неё смотрели нечеловеческие глаза: абсолютно серые, без белков и зрачков. Словно два серых омута, глаза странной девочки притягивали, не давая отвести взгляд и подчиняя себе. Она впала в оцепенение, прикажи ей девочка убить, не задумываясь, исполнила бы.
- Уходите, - повторила Морра.
Женщина развернулась и ушла по коридору Храма прочь. Вздохнув, Морра поднялась с пола. Гулко зазвучал колокол, заставляя биться сердце быстрее - сейчас, уже скоро! Морра заспешила к алтарю.
На церемонию Откровения допускались только самые знатные прихожанки Храма. Проводилась она всего лишь четыре раза в год, после строгого недельного поста и омовения в горной реке двенадцать знатных дам приглашались в кельи вокруг главного алтаря. В каждой келье было единственное окошко, выходящее в зал на алтарь, при этом других окон не было видно. В определенный момент прихожанкам разрешалось задать по три сокровенных вопроса - любых, от политики государства до личных, и Судьба отвечала им через Видящую.
