Под высокие расписные своды летела песнь: «Воскресение Христа видевши, поклонимся Святому Господу Иисусу, единому безгрешному. Кресту Твоему поклонимся, Христе, и святое воскресение Твое поем и славим…».
Священники, облаченные в пышные сияющие одежды, вторили хору: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небеси, и нас сподоби чистым сердцем Тебе славити…». И казалось молящимся, что пространство собора, насыщенное запахами ладана и плавящегося воска свечей, это — небеса земные, беспредельные и торжественные.
Лик Богородицы на иконостасе хоть и был по-прежнему печален, но в глазах Ее, может, от колебания многочисленных праздничных огней, засветилась радость: сегодня Ее Сын вновь ступит на землю. «Я приду к вам и спасу вас», — обещал Он.
Монастырский хор пел без устали. Литургию вел сам Никон. Голос его свечи задувал, затрагивал души, будто околдовывал.
Вот уж полночь миновала, крестный ход вокруг храма закончился и началась заутреня при затворенных дверях храма. Когда хор запел «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ…» и стали отворяться двери храма, с улицы явственно донеслось пение петуха. Победный петушиный крик троекратно повторился. Его услышали все молящиеся. Воистину воскрес Иисус, петух зря бы не прокричал! И началось ликование! Новгородцы и монахи стали приветствовать друг друга святым лобзанием и повторяли радостно: «Христос воскресе!» — «Воистину воскресе!».
Когда закончилась соборная служба, праздник продолжился на городских улицах. Куда ни взгляни — наряженные парни и девушки. Они смеялись, водили хороводы, качались на качелях. Играли гусли, тренькали балалайки, свистели рожки.
Среди гуляющего народа Тикшай с трудом нашел своих друзей — Матвея Стрешнева со стрельцами. Возбужденный ночным и утренним молением в храме, утомленный духотой и тягучими малопонятными молитвами, он с наслаждением вдыхал свежий весенний воздух, жадно разглядывая все вокруг. Вот в нарядной толпе девушек приметил чернобровую красавицу, улыбнулся ей. Девушка кокетливо повела плечом, улыбнулась в ответ: алые губы под цвет платка. Ох, мать честная, да на эту девушку он и монастырь променял бы! Не девушка — икона. Грудь высокая, стан стройный. А уж глаза — будто спелая черемуха! Парень хотел подойти к красавице, но та спряталась за спины подруг. Иди найди ее среди девичьего полка!
Потом молодежь села в лодки. Началось катание по реке. Тикшай и там острым взглядом искал девушку, но нигде ее не было. Стрешнев приметил интерес приятеля, успокаивающе сказал:
