При всем при этом я не мог не признать, что какая-то часть меня наслаждалась происходящим. Лемт Рене, каким он должен был стать в Мэфе, никогда бы не узнал столько нового о мире и себе.
Небо потемнело: день заканчивался. Омо забежала вперед и высматривала место для стоянки.
Вдруг она повернулась, и стала, размахивая руками, что-то кричать.
— Уккот тебя побери! — выругался Винф, впервые на моей памяти.
Он побежал к девчонке, неуклюже переваливаясь на снегоступах.
Я секунду помедлил, затем нагнал его.
— Что?..
— Саван!
Я взглянул туда, где раньше находился горизонт: его затянуло молочно-белое марево, и разобрать, где небо, где земля, было невозможно.
Словно кто-то взял и стер часть мира.
— ….За мной! — прокричал Винф. Ветер заглушал почти все звуки.
Он сложил вещи у ног, и, выпрямившись — что было нелегко под таким шквалом — вырастил вокруг себя ледяной кокон. Затем погрузился под землю, и скоро никто не сказал бы, что минуту назад здесь стоял человек.
Омо последовала его примеру, а я остался один на один со снежной бурей, так и не успев понять, как они это сделали.
Вот где мое воспитание подвело меня. Тепловые коконы я научился худо-бедно делать, а вот со льдом никогда не работал.
Вероятно, принцип был тот же самый. Однако, создав оболочку и попытавшись натянуть на нее лед, я потерпел неудачу.
Саван подошел вплотную. Стало нечем дышать: создавалось впечатление, что там, где раньше был воздух, теперь только снег и ледяные камни. Один из них, небольшой, к счастью, стукнул меня по виску, другой ударил в правую лопатку.
Я с ужасом понял, что моя магия уходит от меня. Все правильно: там, где господствует чистая стихия, человеческому волшебству не место.
Я принялся раскапывать снег руками.
Сколько прошло времени, трудно сказать. В какой-то момент, я, кажется, заснул.
Мне снилось, будто меня похоронили заживо.
Тихо, холодно и душно. Я проснулся, но некоторое время не мог прийти в себя: мне все казалось, что сон продолжается. В каком-то смысле так оно и было: меня завалило снегом. Это спасло меня от снежной бури, но оно же могло стать моей могилой.
К сожалению, ничего не говорило о том, бушует ли Саван снаружи или нет. Я мог только гадать.
Попытки выкопать себя ни к чему не привели. Судя по всему, мороз, которого мы так ждали, все-таки наступил, и верхний слой снега смерзся в ледяную корку. Какой точно она толщины была, я не знал, Однако через полчаса долбежки она даже и не думала поддаваться.
